Серафи обмерла.
На аллее появился герцог в сопровождении двух лакеев. Весь его вид – надменный и мрачный – говорил, что на этот раз он не отступит, пока не добьется своего.
Паскаль и Валентин, вопросительно переглянувшись, толкнули друг друга локтями, увидев Серафи. Это была госпожа Каванак, которую они знали в те времена, когда она жила и скончалась в герцогском дворце. Слуги узнали ее с первого взгляда. Она жива! Может ли такое быть?
Их сомнения тут же рассеял герцог. Остановившись в нескольких шагах от неподвижно застывшей женщины, он, не оборачиваясь к следовавшим за ним лакеям, надменно поморщился и приказал:
– Это госпожа Каванак. Отведите ее в карету. А я уж потом распоряжусь, как поступить с ней, – отослать в монастырь или пока оставить во дворце.
Паскаль и Валентин с двух сторон подошли к онемевшей женщине и нерешительно остановились.
Старушка Манон бросилась перед герцогом на колени.
– Сжальтесь, светлейший герцог! – умоляла она. – Госпожа Каванак больна и слаба. Пощадите бедняжку!
– Не трать попусту слова! – рявкнул герцог. – Встань и убирайся прочь!
Раздраженно топнув ногой, он нетерпеливо бросил лакеям:
– Делайте что приказано!
Надежды на пощаду не было. Серафи вдруг почувствовала, что ее охватывает гнев. Она шагнула к верной Манон, заливавшейся слезами, подняла ее и ласково сказала:
– Не умоляй его, добрая Манон, не расточай слов напрасно.
Герцог снова нетерпеливо топнул ногой. А Серафи гневно проговорила, подняв руку к небу:
– Дьявол наградил этого человека каменным сердцем, глухим к мольбам человеческим. Не проси его! Я знаю, что погибла, но не жалуюсь. Что бы ни случилось со мной, мой сын в безопасности. И прошу тебя, Манон, передай ему и Адриенне мое благословение!
Герцог раздраженно взмахнул рукой и, бешено сверкнув глазами, повторил приказание:
– Ну! Отведите госпожу Каванак в карету!
– Прочь! Не смейте дотрагиваться до меня! – брезгливо отмахнулась Серафи, отталкивая руки лакеев. – Я пойду сама!
– Да хранит провидение бедную, несчастную госпожу Каванак, – молилась Манон, задыхаясь от слез. – Да пошлет он кару на голову бездушного насильника!
Слуги, держась по обеим сторонам от Серафи, довели ее до кареты. Герцог следовал за ними, не обращая внимания на рыдания старушки. Усадив пленницу в карету, лакеи вскочили на запятки. Герцог, усевшись напротив сестры, высунулся в дверь и крикнул кучеру:
– Трогай!
Кучер взмахнул кнутом, и лошади пустились с места в карьер. Карета со скоростью ветра помчалась по Парижской дороге.
XXVIII. ОСВОБОДИТЕЛЬ
В Версале придворные, меняющие свои убеждения и пристрастия сообразно с проявлениями королевской милости, теперь держались поближе к маркизу, стараясь не упустить случая засвидетельствовать ему свое почтение и преданность.
Любопытно было наблюдать, как в последние дни сильно изменилось настроение вельмож. Когда возник вопрос, следует ли встать на сторону маркиза, оставив герцога Бофора, считавшегося до сих пор всемогущим, колебались немногие. И партия его сторонников начала понемногу распадаться и переходить на сторону маркиза, надеясь, что это окажется более выгодным выбором.
Марсель же не обращал ни малейшего внимания на происходящее вокруг него. Он сидел у себя в кабинете, размышляя над недавними событиями, когда вошел слуга и доложил, что его желает видеть какая‑то молодая дама. Марсель несколько удивился и велел проводить даму в кабинет.
И тут же через порог шагнула Адриенна, охваченная непреодолимым волнением, едва сдерживая слезы. Маркиз вскочил и бросился ей навстречу.
– Что случилось, Адриенна? – с беспокойством спросил он, обнимая девушку. – Почему ты оказалась в Версале?
– Несчастье, неслыханное несчастье! – срывающимся голосом проговорила Адриенна, пытаясь справиться со слезами. – Герцог…
– Как! – с гневным изумлением воскликнул Марсель. – Опять он? Опять герцог!
Адриенна через силу проговорила:
– Герцог похитил и силой увез госпожу Каванак!
Кровь бросилась в лицо Марселю, и он дрогнувшим от гнева голосом провозгласил:
– Клянусь моим вечным блаженством, это его последняя подлость! Я уже было перестал опасаться его, и он воспользовался этим! Куда он увез мою мать?
– Твой негр должен это знать, – ответила Адриенна.
Марсель удивился:
– Гассан? Разве он уже оправился от раны?
– Нет, – ответила Адриенна. – Но его нельзя было удержать, когда он услышал, что герцог похитил и силой увез госпожу Каванак. Он пустился бежать за каретой, чтобы узнать, куда она направляется.
Марсель угрюмо насупился и мрачно проговорил:
– Итак, этому Бофору удалось исполнить свой гнусный замысел! Что ж, это будет его последним делом. Будь спокойна, Адриенна, я вырву матушку из его грязных рук. Возвращайся в Сорбон или на остров Жавель. И скоро ты обо всем услышишь.
– Милый Марсель, – просительно заглядывая ему в глаза, промолвила Адриенна, – будь осторожен. Ты же знаешь, как опасен герцог!
Но Марсель презрительно махнул рукой:
– Опасен? Был опасен… Не бойся ничего. Развязка наступит очень скоро!
– И все‑таки я боюсь за тебя, – настаивала Адриенна встревоженно. – Будь осторожен.
– Не бойся ничего, – терпеливо повторил Марсель. – Я найду средства заставить его… А сейчас поезжай в Сорбон и успокой бедную Манон. Как она могла защитить мою матушку? Ей ли, слабой старушке, устоять против беспощадного насильника? Так что успокой ее.
Адриенна повернулась к дверям, и тут колыхнулась портьера и из‑за нее показался Гассан. По его покрытому потом, искаженному лицу было видно, что рана причиняет ему сильное страдание, но он старался ступать твердо.
– Гассан! – воскликнул Марсель. – Тебе надо лежать, пока не затянется рана.
– Гассан не может лежать, мой господин, – ответил негр, сдерживая стон. – У Гассана есть очень важное дело.
Марсель с сочувствием посмотрел на него и спросил:
– Ты попытался проследить за каретой герцога?
– Да, – ответил Гассан, с мрачным удовлетворением добавив: – И это мне удалось.
– Значит, ты знаешь, куда герцог увез мою матушку?
Гассан кивнул и твердо сказал:
– Знаю, мой господин. Он увез ее в Париж, в свой дворец. Я сразу же направился сюда, чтобы сообщить вам. Но я не мог идти очень быстро.
Марсель благодарно посмотрел на измученного негра и растроганно сказал:
– Ты сделал доброе дело, Гассан! Я этого не забуду!
– Твои слова – самая большая награда для меня, мой господин, – ответил, кланяясь, Гассан.
– Сможешь ли ты сию же минуту поехать со мной в Париж? – не скрывая тревожной озабоченности, спросил Марсель.
– Хоть на край света, – ответил негр, не задумываясь.
– Итак, в Париж! – решительно проговорил Марсель. – Не станем терять времени.
Он велел заложить свою карету, а сам проводил Адриенну до экипажа, в котором она приехала и, попрощавшись с ней, велел кучеру отвезти девушку обратно в Сорбон. Затем, усевшись с Гассаном в поданную карету, отправился в Париж и, не заезжая к себе, велел ехать прямо к герцогскому дворцу. Марсель понимал, какие опасности могут подстерегать его в логове злейшего врага, но надо было спасти мать, и на этом пути ничто не могло его устрашить.
Когда карета подкатила ко дворцу Бофора, Марсель стремительно взбежал по ступеням к парадному входу. Гассан с трудом двигался, но не отставал от него.
Слуги герцога, дежурившие в холле, раболепно кланяясь, спросили, что доложить их господину. Марсель высокомерно отмахнулся, бросив на ходу, что сам доложит о себе, и, сопровождаемый Гассаном, по крутой лестнице направился во внутренние покои второго этажа. Краем глаза он заметил, как по мере приближения к цели лицо верного негра приобретало все более грозное и свирепое выражение. Гассан жаждал мести.
На верхней площадке лестницы им неожиданно преградил дорогу Валентин. Маркиз, смерив лакея презрительным взглядом, спросил: