Варвара быстро вернулась к разговору.
— Папа опять?
— Опять, — понимающе улыбнулась Галина. — А сейчас с двойной силой примется. Там о тебе уже соседские парни расспрашивали.
Тема личных отношений всегда была предметом ссор в семье Петреску. Папа был категорически против любого двуногого существа с мужскими признаками. Терпел только детей лет до семи. Даже бабушка его порой журила за излишнюю опеку.
— Девку одинокой оставишь, остолоп, — приговаривала бабушка и не забывала поддать отцу полотенцем по спине.
Еще и поэтому в Петербурге ей дышалось легче, хотя она здесь была также одинока.
— Я планирую окунуться полностью в учебу, поэтому надеюсь ссориться мы не будем. Ну только, если из-за студентов, — пошутила Варвара, и тетя рассмеялась, а потом взяла руку Вари в свою и сжала.
— Не верится, что скоро диплом защитишь и улетишь, как птичка, в Лондон.
— Теть, для Лондона мне еще надо лет пять поработать, чтобы «как птичка», — напомнила Варвара очевидный факт — финансовую сторону их небольшой семьи она прекрасно знала.
Галина хитро улыбнулась, встала из-за стола и произнесла непонятное: «Сейчас». Вскоре на стол легла карточка на имя Варвары Петреску, а рядом лист бумаги, похожий на сводку счетов.
«Выписка», — подумала Варя и медленно подняла листок, рассматривая цифру в крайнем столбце. Ее с лихвой хватило бы на всю аспирантуру, без подработок и экономии на всем. Ком застрял в горле, слезы сами подступили к глазам, и только силой воли она сдерживала их поток, обещавший превратиться в потоп.
— Это же… — голос у нее был хриплый и еле слышный.
— Твои деньги на аспирантуру, — договорила тетя и сжала руки племянницы. — Мы с Григором копили, удалось меньше, чем планировали, но, Варь, тебе же на самое основное хватит?
Племянница молчала, и Галина начала нервничать.
— Только не говори, что мы с твоим папой неправильно считали.
— Вы с ним точно неправильно считали, — расплакалась Варя и кинулась обнимать Галину. — Этого мне хватит за глаза.
— А чего ревешь тогда?
Но Варя на подколку от прямолинейной и язвительной тети не ответила, прижавшись к ней крепче. Галина гладила ее по спине и улыбалась, стараясь сдержать уже свои слезы. Совершенно не хотелось отпускать их кровинку так далеко, и желание Григора посадить ее под стеклянный колпак Галина понимала — Варя была у них одна. Да еще и дар в девушке был сильнее, чем у вместе взятых родителей. Петреску уже не могли быть ей полноценными защитниками, а кто смог бы, то ни они, ни Светловы не знали. У Галины способностей не было, но был доступ к огромному количеству книг в национальной библиотеке, где она работала.
Но и там ничего.
Уже ночью Варвару накрыло полным пониманием подарка — она сможет поехать в аспирантуру! И единственным препятствием для этого теперь остались лишь ее знания. Завалит тесты и пусть потом не плачет, поэтому стажировка в Бухаресте теперь становилась в сто крат важнее.
Она включила телефон, что лежал около подушки и проверила время — половина второго ночи. Спать оставалось всего пять часов. Но как заставить себя уснуть, если внутри взрывались миллионы фейерверков. И как только провернули за ее спиной, ведь папа даже вида никогда не подавал, что они с тетей что-то там проворачивают! Денег в семьях всегда было ровно столько, чтобы дожить до следующей зарплаты. Варвара даже не собиралась просить ничего на поездку, пошла и заработала летом на временных работах.
«Конспираторы», — прошептала под нос, улыбнулась и полистала ленту новостей на своей страничке. Марьяна как всегда размещала котят, приумножая по ее мнению добро в мире. Варвара засмотрелась на веселое видео, как вдруг телефон потух, а на полированном черном стекле отразилось что-то темное, совершенно лишнее в ее спальне. Она резко подскочила к выключателю, но в комнате было пусто.
— Нервы ни к черту, — устало проговорила Варвара, но включила еще и настольную лампу в пару к ночнику.
Уснуть получилось только к утру, отчего голова гудела весь день. Поздно вечером Варя прошлась по комнате, читая себе под нос старую молитву. К своему ужасу она лет в тринадцать узнала, что ни современные крестики, ни святая вода не действует на жителей за Пеленой. Бабушка говорила, что вера слабая, мир меняется, отрекаясь от старых заветов, будто и нет ничего кроме материального. Сетовала, что потеряем последние возможности, и Варя верила. Все же на ее глазах происходило. Сколько детей пропало, взрослых…
— Так, надо сосредоточиться, — выговорила себе тихо Варвара и завершила круг. Этой ночью она спала намного лучше. Ничего странного больше не мерещилось, поэтому в день отлета она совсем расслабилась и не прикрепила внутрь чемодана восковой защитный символ. Так и уехал в аэропорт вместе с ней неизвестный гость.