Звук плети со свистом ударил около лап зверя.
— Не смей на меня злиться! — говорил Андреж. — Что я должен был сделать? Дать им тебя камнями забить? Они крестьяне, Богдана. Они не понимают…
Он устало выдохнул и сел прямо на солому рядом со зверем.
— Они ничего не понимают. Не ровен час пойдут жечь замок, а мы и остановить не сможем. Замуж тебе пора, я нашел…
Варвара хотела дослушать, но картинка пошла рябью, а потом все схлопнулось, ее затрясло, и сон оборвался.
— Дочка, просыпайся, — послышалось над ухом. — Иди лучше в кровать спать, так только боль в спине заработаешь. Варя распахнула глаза и уставилась на будившего ее отца.
— Пап?
— Мм?
— А нашу прабабку не Богданой звали?
— Богданой, а что такое? — насторожился отец. Варя не стала ходить вокруг да около, так и спросила:
— Она оборотнем была?
Григор внимательно посмотрел на дочь и взгляд стал острым.
— Ты опять отголоски читала на Пелене? Вара, ну ты же знаешь, что это опасно.
Папа всегда называл ее Варой, говорил, что это есть настоящее имя ее души.
— Знаю, пап, но ведь и ты знаешь, что не могу я контролировать этот процесс. Пелена зовет меня.
Григор тяжело вздохнул. Он до сих пор так и не определился, хорошо это было или нет, но у Вары было особое ощущение грани между мирами. Пока дочь была маленькая, они с Алиной боялись, что их Вара уйдет за Пелену на ее зов…
— Будь осторожна, — сказал Григор и сжал плечо дочери.
Она положила свою руку на его ладонь и улыбнулась.
— Я всегда осторожна, пап.
— Хорошо, — кивнул он, заканчивая непростой разговор, и добавил: — А теперь пошли поедим бабушкин пирог с чаем и поговорим.
— Замечательная идея! Я только переоденусь.
Варя встала с кресла, потянулась и ушла в свою спальню. Комната не менялась с ее отъезда: детские обои, игрушки на полках, книги. Только взрослая кровать выбивалась из общего дизайна. Чемодан стоял около шкафа, и Варвара быстро шагнула к нему, чтобы достать спортивный костюм, но когда открыла его, внутри был хаос: одежда вся смята, косметичка разворошена.
— Что за ерунда?!
Варвара достала вещи, положив на кровать. Потом вытащила косметику, и принялась осматривать чемодан. Ничего необычного, лишь темное пятно сбоку, около молнии.
— Может, в аэропорту открылся, — сказала вслух Варя и закрыла чемодан, убрав его в шкаф.
На кухне уже стоял заварник с чаем и ароматный пирог. Скатерть, которую Варя подарила отцу еще пять лет назад, истертая и старенькая, так и застилала стол. На полках прибавилась пара новых кружек, но все остальное было давно знакомым.
— Садись к окну. Я там кинул подушечку на стул, — ласково пригласил к столу папа и звякнул чашками. Варя разлила чай и сразу взяла кусок пирога. Так хотелось сладкого! Григор, глядя на дочь, улыбнулся и подвинул тарелку ближе.
— Пап, я кушаю, но внимательно тебя слушаю. Расскажи, пожалуйста, о нашей семейной тайне.
— Ну ладно, — согласился Григор. — Все равно это не тайна для тебя.
— А зачем скрывали? — прожевав, уточнила Варя.
— Оберегали, Вара. Тебе хватало и своих страхов из-за Пелены. Новость про оборотней в семье могла тебя расстроить еще сильнее.
— Но я никогда не расстраивалась из-за дара, пап. Не скрою, что он не облегчает мне жизнь, но я никогда не считала себя несчастной. Но тогда получается, что я..?
— Нет, — быстро ответил Григор. — На мне ген прервался. Вернее, соединился с даром Арины и усилил твой. Поэтому на тебе все так быстро заживало.
— Теперь ясно, откуда у меня такое хорошее здоровье, — рассмеялась Варя. — Хороший ген, пап.
— Полезный, — поддакнул Григор и отпил чай. — Петреску издревле боролись с отродьями из Пелены. Мы использовали все возможные методы: артефакты, оружие, магическое усиление тела. У нас в закромах чего только не было, но самым сильным оружием оказался дар «виталис». Он позволял использовать почти все заклинания. Наше Слово стало сильнее во сто крат. Так что, постарайся не опозорить род Петреску, — рассмеялся в конце монолога папа и добро посмотрел на Варю.
— А я не стараюсь?
— Стараешься, — он ласково сжал плечо и встал, чтобы достать фрукты из холодильника.
Варя цапнула яблоко и потерла привычным жестом о домашнее худи. Хотелось еще о чем-то спросить, но мысли перетекли на учебные дела и разговор свернул в сторону материальных забот.