ГЛАВА 2. Прощание
Владислава зашла в светёлку да так и застыла на пороге, обескураженно наблюдая, как Млада и Квета суетятся и бегают туда-суда. Таскают криницы с водой, лотки, шкатулки. Открыты сундуки, разложены вещи по лавкам: пояса, платья, рубахи, цветные ленты, височные кольца, драгоценные венцы. Влада смотрела на этот переполох и не верила в то, что скоро покинет Калогост.
Квета подхватила Владиславу за руку, подвела к скамье, посадила за стол, поставила перед носом запечённую с яблоками утицу, от которой струился пар и пахло пряно и вкусно.
— Отведай, хозяюшка, — предложила ласково девка.
— Нет, не хочу, — отвернулась Влада.
Как тут можно есть, когда вокруг такое творится? Кусок в горло не лез. Тогда Квета убрала утицу и подвинула тяжёлое зеркало в берёзовой резной рамке. Быстро распустила длинные тёмные Владины волосы и принялась расчёсывать редким деревянным гребнем.
Владислава рассматривала своё отражение. Открылся ей уверенный разворот плеч и длинная шея. Из-за высоких скул лицо слегка овальное, с мягкими щеками. Ровный нос с узкими крыльями, чёрные брови с золотистым отливом, зелёные глаза обрамлены длинными, загнутыми вверх ресницами. Владе не понравилось, что взгляд сейчас был рассеянный. И только уста горели бардовым цветом, что корзно князя, налились краской, будто Влада целовалась долго или съела горячего варева, и губы раскраснелись. Влада встряхнула головой. Расчёсанные тяжёлые волосы рассыпались по плечам, струясь по спине водопадом, отливая холодным блеском. Волосы обрамили белое лицо с тонкими чертами.
Квета отложила гребень и ловко начала заплетать длинную косу, стягивая волосы на затылке, подхватила с лавки ленты цветные. И тут Влада словно очнулась от забытья.
— Что ты делаешь? — возмутилась она, прихватывая руку Кветы. — Это зачем?
— Мне-то неведомо, хозяюшка, матушка-Омелица наказала, — залепетала помощница.
Если девице в косу вплетают ленты, то значит, сосватана она. Но за кого? Почему матушка не разъяснила ничего? За стеной ожидал Князь Будевой. Великий Князь, чьи земли распростёрлись до самого Холодного моря и Ветходольного леса. Владислава только сейчас осознала, что неспроста всё это.
«Ох, неспроста! Чует сердце перемены великие. Только добрые ли?»
Скрипнула дверь, и в светёлку зашла статная матушка. Одним лишь своим строгим взглядом она прогнала помощниц. Квета сей же миг оставила ленты и пошла вон из светёлки. Млада быстро последовала за ней. Проводив девок взглядом, Омелица приблизилась к дочери. Владислава медленно поднялась со скамьи, встречая матушку.
«Сейчас всё и узнаю…»
Матушка взяла руки дочери в свои ладони, погладила по белой, нежной коже, крепко сжала.
— Вот и пришло твоё время… — проговорила мать и улыбнулась грустно.
Влада подняла на Омелицу полные непонимания глаза.
— Пришло время тебе всё узнать… давай присядем, — Омелица поманила дочь на лавку у стены, усаживаясь среди нарядных платьев, что девки успели собрать для Влады.
Владислава присела рядом, ожидая разъяснений.
— Князь Будевой, он… твой отец.
Влада хлопнула ресницами, пытаясь уразуметь услышанное, а внутри всё упало, и показалось, что душа на миг оставила её тело, а потом сердце быстро застучало от сильного волнения.
«Новость так новость. Ничего не скажешь».
— Но как же?.. — проронила Влада. — Почему молчала, матушка?
— Не думала, что Будевой явится в земли наши. Давняя это история… — сказала мать, погружаясь в воспоминания. — Тогда мне было столько же вёсен, сколько и тебе сейчас, — Омелица улыбнулась тонкими губами и погладила Владу по зардевшей щеке.
— Зачем князь хочет забрать меня? — спросила Владислава, не откладывая. Узнать это куда важнее.
Матушка взяла алую ленту, расправила, осторожно погладила по шёлку, да так любовно, что Влада загляделась.
— Сосватал он тебя, дочка.
Внутри Владиславы так и ёкнуло.
— Много власти сейчас у Будевоя, забот много, со всеми дружбу он ведёт и о мире со здешними князьями договаривается. Дочерей его на всех не хватает, вот за тобой и приехал. Сосватал он тебя молодому княжичу Мирославу, сыну князя Святослава, что в Кавии ныне правит. Далеко, не спорю, к самому Холодному морю путь лежит, к крепости его. Но тебе-то радость за княжича пойти, всё лучше, чем за наших деревенских, тебе — девице не простой… Будешь жить в хороминах высоких. В богатстве, при дворе княжеском.