Голос Ноэль был спокоен, почти презрителен.
— Все они глупые мальчишки, которые ни дня в своей жизни не работали по-настоящему. Все, что они умеют, это кататься верхом, охотиться и в карты играть. Им больше ничего и не нужно.
В устремленных на нее глазах Саймона читалось странное беспокойство.
— Ты, должно быть, сочувствуешь их ущербности?
Ноэль остановилась и наклонила назад свой зонтик, образовавший восхитительный розовый ореол вокруг ее головы.
— Я не похожа на других женщин. Интриги и романы меня не привлекают.
— Ты пока не встретила подходящего мужчину.
— Нет, Саймон. Я думаю, все те ночи, когда мне приходилось слушать, что происходит между Дейзи и теми уродами, которых она приводила, сделали для меня невозможным чувствовать, как другие женщины. А потом… после того, что сделал ваш сын…
— Ноэль, пожалуйста… — Саймон положил руку ей на плечо.
— Я не могу притвориться, будто этого не произошло, — настаивала она, внушая ему, насколько это серьезно. — С этим нужно что-то делать. Этому браку следует положить конец. Я ни за что не успокоюсь, пока не освобожусь от него. Вы человек влиятельный, Саймон. Вы можете получить лучшую юридическую помощь. Пожалуйста, помогите мне.
Саймон отвел глаза и уставился на линию прибоя с непроницаемым лицом.
— Это дело непростое. Женщины почти бесправны, и тебе известно, как тщательно Куин обеспечил законность этого брака.
— Должен быть какой-то выход, — упорствовала Ноэль. — Как насчет того, что он меня бросил? Наверняка у меня есть какие-то права. Закон не может быть так несправедлив.
— Закон был придуман учеными мужами, стремившимися защитить интересы семьи.
Ноэль в раздражении топнула ногой.
— Закон был придуман мужчинами, стремившимися защитить интересы мужчин.
— В самом деле, Ноэль, тебя вряд ли можно считать экспертом в юриспруденции. Полагаю, тебе лучше предоставить мне разрешить эту ситуацию.
— А вы ее разрешите, Саймон? — вскинулась она. — Или вы намереваетесь оставить все, как есть?
— Это несправедливо. Я, конечно же, продолжу наводить справки в твоих интересах, когда мы вернемся в Лондон.
Не вполне удовлетворенная его ответом, Ноэль сообразила, что сегодня не добьется от него большего.
— Хорошо, Саймон. Я ловлю вас на слове.
Глава 14
Ноэль прибыла вместе с Констанс в Лондон в последнюю неделю августа. Полтора года прошло с того утра, когда Куин привез ее в этот самый дом. Сейчас она была облачена в элегантное платье из бархата абрикосового цвета. Ее блестящие волосы, спадавшие ниже плеч, когда она их расчесывала, теперь были уложены в прическу из небольших косичек и мягких локонов, которая очень ей шла. И хотя больше не было никакого сходства между морковно-соломенной воровкой и красивой молодой дамой, столь грациозно выпорхнувшей из экипажа, дом на Нортридж Сквер все же снова ошеломил ее.
Нортридж сквер был, по сути, и не площадью вовсе, а небольшим прямоугольником с десятью домами по периметру, по два с каждой из коротких его сторон и по три вдоль длинных. В центре располагался небольшой парк с тщательно ухоженными тенистыми деревьями и с гранитным постаментом, поддерживавшим бюст лорда Нельсона.
Резиденция Саймона была расположена как раз напротив этого бюста, в нее и упирался своим бронзовым взором герой Трафальгара. Это внушительное здание из красного кирпича оказалось гораздо больше и величественней, чем дом в Сассексе. В нем были комнаты с высокими потолками и массивные камины. Парные изогнутые лестницы по обеим сторонам отделанного черным мрамором фойе, вели наверх.
Устроившись на новом месте, Ноэль первым делом достала припасенные монетки и покинула Нортридж Сквер. Наклонив голову вперед, чтобы поля шляпы скрывали лицо, она быстро двинулась в восточном направлении и шла, не останавливаясь, пока дома богатых горожан не сменились жилищами бедных. Вскоре она натолкнулась на старьевщика с тележкой, до верха заполненной разным тряпьем. Она не торгуясь купила у него черную плотную шаль, обтрепанный плащ и пару поношенных башмаков. Заглянула также в аптеку и к парикмахеру, теперь она приобрела все необходимое.
Вернувшись к дому, Ноэль тихо прошла через заднюю садовую калитку и крадучись поднялась по лестнице в свою комнату. Там она спрятала свои приобретения вглубь платяного шкафа.
Твердо вознамерившись заслужить положенное ей Саймоном щедрое вознаграждение, девушка подавила свои опасения и взялась за новые обязанности домоправительницы со всем пылом и старанием, на какие только была способна. Она вошла во все тонкости ведения домашнего хозяйства и выучила имена всех слуг от непреступного дворецкого Томкинса и экономки миссис Дебс до судомойки Норы. Изучая дом, она обнаружила за столовой маленькую комнатку, которую Констанс несколько лет назад причудливо декорировала в оттенках персикового и голубого. Здесь было несколько полок с книгами и солнечный эркер с удобным сидением, обитым тканью некогда яркого, а теперь несколько поблекшего персикового цвета. Комната была теплой и уютной, Ноэль незамедлительно расположилась в ней, дополнив обстановку маленьким секретером.
Здесь Констанс показала ей, как составлять описи с экономкой, планировать меню с поваром, рассылать приглашения и отвечать на таковые самой, словом, управляться со всеми домашними обязанностями, которые Ноэль сразу же возненавидела. Себе в утешение она подвесила в эркере горшочек с папоротником и положила на сидение под ним удобную подушку, чтобы облокачиваться во время чтения.
К сожалению, времени на литературу у нее оставалось мало, так как и Констанс, и Саймон, оба настаивали на том, что ей пора появляться в свете. Саймон твердо решил ввести ее в общество, а потому по нескольку вечеров в неделю неохотно покидал свой письменный стол и сопровождал дам на светские рауты. Он почувствовал себя с избытком вознагражденным за принесенные жертвы, когда узнал, что в некоторых самых привилегированных лондонских клубах заключались пари на предмет того, что племянница Саймона Коупленда станет фавориткой, гвоздем предстоящего сезона. Однако гораздо меньше ему нравилось наблюдать, как число молодых денди в его гостиной множится день ото дня.
Что касается Ноэль, то она только и ждала случая снова ускользнуть из дому. Однажды холодным днем, почти месяц спустя после их приезда Саймон и Констанс, оба потребовались в конторе «Коупленд и Пэйл» для подписания нового контракта. Пользуясь оказией, Ноэль пожаловалась на головную боль и наказала Томкинсу не беспокоить ее в этот день. Запершись в своей комнате, она сняла муслиновое платье, нижние юбки из тонкой ткани и аккуратно повесила. Из-под стопки чистых сорочек она извлекла свой нож и надежно привязала его к лодыжке припасенной заранее полоской ткани. Затем она вытащила со дна шкафа секретные покупки. После недолгого колебания Ноэль достала старое изумрудного цвета платье и надела его, содрогнувшись от вызванных им ужасных воспоминаний.
Следующая задача потребовала несколько больше времени. Вооружившись серебряными ножницами, она отрезала часть волос от парика, купленного в парикмахерской. Парик был не совсем того отвратительного оранжевого оттенка, который ей помнился, но все же достаточно близок к нему. Взяв затем иголку с ниткой, девушка пришила концы рыжих прядей к кромке черной шали посередине. При этом она несколько раз прикладывала шаль к голове, стараясь приладить локоны, как надо. Оставшись, наконец, довольной результатом, она тщательно упрятала свои медовые волосы под шалью, завязав ее узлом под подбородком, так что из-под нее высовывались только растрепанные фальшивые патлы. В завершении она натянула на ноги поношенные башмаки, размазала по щекам румяна, купленные в аптеке, и обвела сурьмой глаза.
Ноэль оглядела себя в зеркале. То, что она увидела, не совсем ее удовлетворило. Ей бы надо втереть в лицо немного грязи, чтобы скрыть здоровый цвет лица, и тогда, при тусклом свете и везении, она еще сможет сойти за Высочество. Ее шансы, она знала, были достаточно высоки, ведь тот, к кому она направлялась, был почти слеп. Ноэль завязала в свой носовой платок только пять монет (возникло бы слишком много вопросов, возьми она больше) и, набросив на плечи поношенный старый плащ, открыла окно. Она выбрала спальню в задней части дома, хотя Констанс пыталась ее отговорить: «Эта комната так мала, Ноэль. Портьеры старые, и стены нужно перекрасить. Почему бы тебе не занять ту уютную желтенькую комнату с фасада?»