— Держись, вишенка, и не выпади из трусиков, - подмигивает Ма’ну.
И драйв впрыскивается в мои вены дозой безумия.
Я боюсь водить машину. Я так боюсь снова оказаться в аварии, зажатой между двумя листами металла и обрывками кожаного салона, в облаке зловонной гари и один на один с безнадежностью. Но в эту минуту мне уже все равно. Невозможно всю жизнь убегать от своих страхов, а их у меня стало так много, что они действуют организованной сворой собак: догоняют, опрокидывают и набрасываются, вынуждая просить пощады и сдаваться на милость победителей.
Скорость разъедает любой страх. Она просто выбрасывает его за грань осознания. Это все равно, что переживать о гибели земли от глобального потепления, глядя на сине-зеленый шарик из иллюминатора космического корабля, который никогда не вернется домой.
Я смеюсь и кричу, и кажется, даже бросаю пару матерных слов.
Все равно. Не имеет значения, что обо мне думает этот случайный парень.
Ничто не имеет значения кроме того, что ни страх, ни одиночество, уже не могут меня догнать.
Огни ночного города за окном сливаются в один искристый шлейф. Я открываю окно, выставляю руку и делаю вид, что зачерпываю неон всей ладонью. Это почти похоже на жизнь. Это почти похоже на цветные краски, которые плеснули на серое скучное полотно моей жизни.
Когда Ма’ну притормаживает на светофоре, я почти готова закричать от разочарования. Но молчу, потому что он и так сильно рисковал из-за меня: просто чудо, что мы не напоролись на полицейских. Даже если мой новый знакомый не выглядит парнем, которого легко напугать подобными неприятностями.
Я бросаю на него косой взгляд и замечаю, как он откидывает с лица волосы, всей пятерней «прочесывая» длинные пряди. У него красивые руки: тонкие и вместе с тем сильные, длинные пальцы, дорожки выпуклых вен. Я протягиваю руку и провожу пальцем по самой тугой и крепкой. Придавливаю ее пальцем, и когда Ма’ну открывает рот, чтобы задать ожидаемый вопрос, я прикладываю палец к губам, призывая его молчать. Закрываю глаза, вышвыриваю из головы все лишние звуки, чтобы «услышать» его сердце. Жду громкие частые удары, какофонию адреналина и безумия, которые должны звучать в унисон с моими.
И… ничего.
Он совершенно спокоен и собран, и все так же улыбается без намека на то, что произошло нечто выдающееся. Возможно, он гонщик? Или любитель экстрима? Стритрейсер[1]? В конце концов, это уже вторая спортивная тачка, за рулем которой я его вижу. Хотя вариант, что он просто позер, сынок богатеев-лунников, кажется более реальным.
— Кто ты такой? - спрашиваю, краем глаза замечая «моргнувший» сигнал светофора.
— Твой джин из бутылки на эту ночь, Вишенка, - ухмыляется он и, пока я пытаюсь переварить, откуда взялось дурацкое, донельзя «ванильное» прозвище, тянется ко мне и замирает около самых губ.
Боги, он даже не пристегнут! Оказывается, в этой тачке чокнутая и больная на всю голову не только я.
— Я не целуюсь на первом свидании, - говорю максимально холодно, при этом не отказывая себе в удовольствии наслаждается видом его губ. Они правда потрясающие: такие выразительные и тугие, что хочется постучать по ним кончиком пальца, увидеть, как подушечка будет пружинить от влажной кожи. Ни единого пятнышка, ни единой трещинки.
— А я не собираюсь тебя целовать, Вишенка, - ухмыляется он.
Слежу за его руками и с опозданием замечаю, что он проверяет мой ремень безопасности.
Ладно, сумасшедший красавчик, два ноль в твою пользу.
До следующей остановки мы доезжаем, как добропорядочные граждане. Ма’ну не дает мне выйти: берет на руки и бережно «выносит» из салона. Я обхватываю его за шею и перебираю пальцами волосы. Он весь какой-то слишком идеальный, и волосы - не исключение.
— Осторожнее, Вишенка, а то уроню, - предупреждает он, уверенным шагом сокращая расстояние до какого-то заброшенного старинного здания.
— Уронишь - и я тебе глаза выцарапаю, - почти нараспев предупреждаю я.
— Они дороги мне как память о матери, ар’сани, - отзывается Ма’ну, пинком открывая трухлявую покосившуюся дверь.
Почему-то отмечаю, что здоровенный амбарный замок уныло болтается на ржавой петле.
Даже спрашивать не хочу, куда он меня приволок. Пусть это будет сюрпризом.
[1] Стритрейсер - участник неофициальных и зачастую незаконных автомобильных гонок, которые проходят на общественных дорогах
Глава шестая: Аврора
Ма’ну несет меня по лестнице: выше и выше, второй этаж, третий, четвертый. Его дыхание даже не сбивается. Почти хочется спросить, в каком месте у него батарейки, но держу язык за зубами. Не все ли равно, что он за человек и чем живет? Я уже знаю, что это знакомство умрет вместе с этой ночью, растает в оранжевом зареве рассвета, и я больше никогда не увижу безумного парня с самыми невероятными в мире губами.