— «Вот угораздило же меня согласиться на эту поездку! Странные люди, думают, если денег — куча, так все сразу позволено! Могла бы, тотчас вернулась в город, а теперь придется еще и завтра тут красотами любоваться. Все как-то напышенно, гламурно, неправдоподобно… А самое-то главное и растеряли, то, что не деньгами меряется, не кубометрами построек. Души в этой «Былине» нет, один коммерческий запашок. И даже писать ничего не хочется, правда, надо бы отдохнуть».
Леда покорно пошла вслед за улыбчивой женщиной в униформе а-ля русский сарафанчик. Правда, наряд сей был до колен. Большеглазая, светлокосая девица, что представилась Аленой, проводила Леду к маленькому бревенчатому домику, сообщила, что вскоре принесет ужин и после церемонного поклона удалилась.
Только Леда осталась одна, как первым делом просто плюхнулась на кровать, раскинув в стороны руки.
— Вымоталась, и душой и телом. А ведь здесь, и правда, можно было бы здорово отдохнуть, от городских будней отвлечься. Смолой пахнет, что за день нагрелась на солнце, птицы поют, ящерки по деревянным скульптурам бегают… Может, этот «Кудеяр» в чем-то прав и мне, в самом деле, надо быть проще, смеяться его пошловатым шуточкам, поддакивать, глазками хлопать, руку не сбрасывать с плеча. Нет, не смогу, неприятно как-то. И взгляд у него бывает насмешливый, всезнающий, самодовольный. Шамов тоже хорош! Не хочу! Не умею так…
Чтобы успокоиться, Леда начала разбирать свои вещи из рюкзачка, вынула маленький ноутбук, подключила к сети, достала туалетные принадлежности. А тут и «Аленушка» заглянула, принесла в плетеном лукошке глиняной горшочек под крышечкой из теста, разложила на салфетке бутерброды.
— Владимир Иваныч вас в баньку приглашает. Не желаете с дорожки помыться?
— Н-нет, спасибо! Может быть, позже…
— Это уж вы как хотите. Хозяин сейчас с вашим начальником отмечают встречу на террасе, самоварчик давно готов. Можете потом сами к ним присоединиться, они о вас, кажется, речь ведут. Сильно хвалят…
Леде вдруг почудилась ехидная усмешечка в последних словах Алены.
— А Саша где? Наш фотограф… А водитель?
— Да все ваши уже сыты и помыты, Филин их на ночлег повел.
— А кто это — Филин?
— Сторож, охранник, из местных он, у Владимира Иваныча уже второй год служит. Даже сама не знаю, Филин — это фамилие или прозвище у него. Странный дяденька, неразговорчивый и всегда хмурый… Ну, пойду я. Доброй ночи вам на новом месте. Может, и суженый приснится, если повезет.
— Недоработан сервис у вас. В «Былине» и сны должны быть волшебные. И в обязательном порядке для всех гостей.
— Сами и подскажите Владимиру Иванычу такую идею. Он человек дотошный, захочет, и до снов доберется. Особенно, до девичьих. Это он запросто.
Снова «приклеенная» улыбка, гибкий поклон и нет Аленушки. Леда выдохнула с облегчением. Больше сегодня ни с кем не хотелось общаться. Уже ночь к окнам подбирается, а свет девушка так и не включала. Лежала на постели в одежде, вертела в пальцах своего «дракончика».
— Вот и попал ты в родную вотчину, может, завтра прогуляемся до поля, если будет время. Повидаешь своих…
Вскоре уставшая девушка задремала, не выпуская из ладони бронзовую фигурку. Не видела Леда, как желтоватыми огоньками вспыхнули камешки в глазницах, как золотые искры пробежали по красноватому металлу от пасти до кончика заостренного хвоста. Долго ли сон ее длился, да только очнулась девушка от противного скрежета по стеклу. Приподнялась с постели и сначала даже не поняла, где оказалось, но когда вспомнила, на оконце уставилась, а там как-будто глазела на нее с улицы мохнатая звериная морда. Леда ойкнула и кинулась к выключателю, зажгла на стене светильник.
— Ух, дела… Какой тут Суженый-ряженый! Привидится же такое чудище, почти испугалась.
Снова ложиться девушке уже не хотелось. «А, может, это был человек? Тот же Филин заглядывал, ходят тут всякие…» Повинуясь неведомому порыву, Леда надела на шею свой амулетик с дракончиком с Ингалы. А после сами собой вспомнились слова старого деревенского заговора, что записала Леда у одной бабушки в селе, откуда мама родом была:
— «Ты здесь местный, вот и защищай меня от всякого зла, волшебства, чародейства, от огня палящего, от леса заблудящего, от стрелы летящей, от воды кипящей, от ближних и дальних соседей, от дурного глаза, от худого дела. Да не сможет мне никто причинить вреда. Крепко слово мое, крепко сказанное. Ключ, замок, язык!»
Спокойнее как-то стало, даже веселее, а сон — тот и вовсе пропал. Леда натянула кроссовки и вышла на крыльцо. Высоко в пасмурном небе белела полная луна, и здесь девушка тоже не удержалась, протянула обе руки вверх:
— Матушка светлоокая! Прими мой привет, да только услышишь ли… Далека больно…
Странное покряхтывание и сопение донеслось из-за угла дома. Леда осторожно спустилась с крылечка и, обойдя завалинку, чуть не наткнулась на темный шевелящийся куль. Ладно, еще на весь лес не завизжала с перепугу, а ведь вполне имела на то полное девчоночье право.
— Мишка, ты что же, из клетки удрал? Бедняга, на волю хочешь, конечно. Посиди-ка в четырех стенах день-деньской. А если опять охотники поймают? Да, стой ты, глупышка! Это ты мне в окно стучал? В гости никак напрашивался?
Медвежонок заковылял к лесу и Леда зачем-то побежала за ним. Вернуть, что ли, захотела глупого… Только вскоре мишка пропал из виду между белесыми в сумраке сосновыми стволами, а Леда с удивлением обнаружила, что оказалась одна посреди леса. Чудно! Кажется, всего несколько шагов и сделала с территории базы, а позади деревья и впереди деревья. Куда же дальше-то идти?
Хорошо еще луна светит и не в кромешной тьме дорогу искать придется. Тихо-то как… Может, покликать кого, «Былина» ведь совсем рядом, сразу услышат и выведут к домику. Но ведь стыдно кричать, Леда трусихой никогда не была, сама справится и путь обратно отыщет. Вот-вот, еще пара шажочков в эту сторону, или лучше в ту… Между соснами мелькнула какая-то бесшумная тень, кажется, большая птица пролетела, скрылась в ветвях. А у Леды сердечко екнуло, метнулась она назад, да словно ноги в землю вросли от негромкого возгласа совсем рядом:
— Да ты, милая, никак заплутала? Не бойся, я тебе верный путь укажу. Без обмана.
Из-за ствола высокой раскидистой сосны, опираясь на суковатый посох, вышел человек. Лица его Леда не могла разглядеть, но сразу же успокоилась, люди рядом, значит, бояться нечего.
— Ой, спасибо большое! А вы медвежонка здесь не встречали, он из «Былины» сбежал. Один-то в лесу пропадет, пожалуй. Надо его найти.
Человек усмехнулся. Он явно не собирался подходить ближе. Да и Леда стояла на том же месте, отчего-то не решаясь приблизиться.
— За косолапого не переживай, пригляжу за ним. И тебе уж давно к своим пора. Заждалась, небось, измаялась вся… Ничего, совсем скоро на месте окажешься. Вон огонек видишь, среди деревьев мелькает, иди прямо на него, и не ошибешься.
— Подождите, какой огонек? Это там, вдалеке? Быть такого не может! Домики же всего в двух шагах, я не могла уйти за километр от «Былины», вы что-то путаете. Мне на турбазу надо, а не в местную деревню! И сами-то вы, кто такой? Вы здесь работаете?
— Живу я здесь, девица. Всегда. И жил еще до того, как в этом лесу первый топор застучал. Такая уж у меня доля.
Леда невольно зябко поежилась, словно легкий ночной ветерок пробежал по кронам, а потом девушка снова увидела, как над полянкой пролетела крупная птица. Сова, должно быть или филин. Только они по ночам охотятся, бесшумно проверяя свои владенья.
И более никого рядом не было. Исчез чудной человек, как сгинул. Леда всерьез насторожилась.
— Эй, да где же вы? Что за шутки такие странные! Я же в прятки с вами играть не собираюсь! Чудак! Мне, правда, помощь нужна, а вы..
Недолго поразмыслив, Леда двинулась в сторону слабо мерцающего вдали «маячка». Не стоять же всю ночь посреди леса. По пути девушка несколько раз крикнула изо всех сил, но никто не ответил, и это тоже было очень странно. И даже жутко. Будто поблизости и не находилось никакого жилья, только дремучий суровый лес и его таинственные обитатели. Леда шла долго, потому что двигалась крайне медленно и осторожно. То кочка на пути, то валежник, ладно еще сосны высокие кругом, а не березняк, там бы одних веточек на пути встретилось, успевай только отводи с лица.