Хватаю пустоту и с ужасом осознаю свои действия. Нет-нет-нет! Что я только что хотела сделать?
Я нахожу в себе силы, забрать руку у принца, и оттолкнуть его.
— Брат прав. — Я не отвожу взгляда от его рубиновых глаз. Еле-еле сдерживаю панические вдохи и страх, что готов вырваться на волю. Эрику нельзя оставаться рядом со мной. Равнодушие легко дается мне, а вот слова идут против воли. Не этого мне хотелось сказать. — Нашей помолвке пришёл конец. Брат разрывает её.
— Что ты…
— Потому что мне не нужна ваша помощь! Уходите! Уезжаете! Я не желаю вас видеть! — Руки принца бессильно опустились. Я понимала, что перегнула палку, но иначе было просто нельзя. Ради его же блага ему стоит держаться от меня подальше.
Он резко встает и, кидая на меня быстрый взгляд, просто молча уходит. Как я того и хотела. Лишь громко захлопнувшаяся дверь заставляет меня вздрогнуть. Но так будет лучше!
— Ха-ха-ха! — Истерично смеется королева. — Очееень интересно.
— Вы, Ваше Величество, приговариваетесь к смертной казни! — Зло говорит Иан, бросая на мать испепеляющий взгляд и помогая мне подняться. — За всё, что вы совершили.
И пусть всем своим видом, он показывает, как ненавидит её. Я просто знаю, что слова даются ему тяжело. Она ведь была для него не только злодейкой, но и той, кто заботился о нём в детстве.
— Энни… — Он пытается поймать мой взгляд. — Ты уверена?
— Он должен уехать… Ему здесь не место… И мне тоже. — Я говорю это не ему, скорее пытаюсь убедить сама себя.
Я опасна. Я должна уйти, но я так устала.
— Хочу подышать. Хочу побыть одна… — Вкладывая в руку Иана мамино ожерелья, иду я в сторону дверей на балкон. До судьбы королевы мне теперь нет дела.
— Сколько бы тебе ни осталось, я обещаю, что что-нибудь придумаю. — Слышу в спину. Но Иан не знает, что до Новогодья осталось всего несколько часов, а я не хочу, чтобы он со страхом ожидал этого часа.
— Спасибо, братец.
Прохладный ветер позволяет мне собраться с мыслями и насладиться последним днём. С балкона я наблюдала за тем, как запрягают карету для королевской семьи Айсверии. Я не ожидала, что Эрик пожелает уехать так вот сразу.
Сверху видела, как принц что-то упорно доказывает королеве Ивонне, кажется, он пожелал поехать верхом. Но из-за погоды, его отговаривают от этой затеи. Она совсем испортилась. И это-то в новогоднюю ночь… Хотя, может и хорошо, что они не стали ждать утра.
Королева Ивонна, забираясь в карету, кидает наверх прощальный взгляд, словно знает, что я смотрю.
Хочу отвернуться, чтобы не видеть, как их карета отъезжает, когда замечаю Эвелину, что-то передающую Сэдрику.
— Ты уверена, что желаешь его отъезда? — Адам, как всегда подошел ко мне незаметно.
— Так будет лучше. — Повторяю я вновь эту глупую фразу.
— Для кого, Эннария? Для тебя? — Адам горько улыбается, заставляя обернуться к нему. — Или для него? Или для вас обоих?
Почему-то вновь вспоминаются слова матери Эрика, что попросить остаться или не уезжать, зависит только от нас.
— Чего ты на самом деле хочешь? — Он проницательно смотрит мне в глаза, не позволяя отвести взгляд.
…Чтобы он был в безопасности от меня.
— Чтобы… он уехал?
— Эннария, что если он хотел, чтобы ты попросила его остаться? Ждал, когда ты окликнешь его? Как только я увидел вас там под колоннами, то сразу понял, насколько вы друг другу неравнодушны. Он ревновал и все же не остановил тебя, потому что посчитал, что для него важнее, чего хотела ты.
Адам неожиданно достал тот самый кинжал, оставленный мною при борьбе с матерью. Он насильно вложил мне его в руку.
— Я уверен, что твоё проклятье связано с ним. Возможно даже, что она поставила условие убить его… — Он поднимает мою руку с этим кинжалом, чтобы я на него посмотрела. — Наверняка, сдерживать и бороться с собой было нелегко. И всё же ты этого не сделала? Почему?
— Я… Я люблю его… — В уголках глазах появились слёзы, сдерживать истерику становилось всё сложнее, как и чувства, которые неожиданно решили вырваться на волю, поборов леденящее равнодушие. — Но я ведь могу навредить ему… если он останется.
— Ты сильная. Если не сделала это прежде, то сможешь с этим бороться и дальше. Ты уверена, что после не будешь сожалеть о своём решении? Думаю, кто может помочь тебе справится с проклятьем, так это только он. — Адам слишком напирает, но кажется, это то, что мне было нужно сейчас. — Так чего хочешь ты, Эннария?
— Я хочу… — Если мне предначертано умереть, то я хочу последние часы провести с ним. Быть искренней и рассказать всё, что чувствую и что меня волнует. — Чтобы он остался?