“Матери снова стало хуже. Встречи со Святой не помогают. Мы не будем продлевать мирный договор. После празднования Новогодья возвращайся домой”. — Пришёл приказ брата. Йонес, явно, отчаялся и уже сдался.
Я был ему нужен там.
— Ваше Величество… — Когда к нему впервые так обратились, Йонесу всего было двадцать четыре года. Он, застыв, протягивал руки к тому, что осталось от отца.
Кровопролитная война, что длилась три долгих года, удивительным образом завершилась после смерти отца.
И решение отправить меня, как того просила Флоренция, далось ему непросто. В те тяжелые для нашей семьи времена, я должен был служить ему опорой. Но хоть он боялся потерять ещё и меня, Йонес дал своё добро.
Ради матушки мы готовы были пойти на это.
Я готов был провести здесь гораздо больше времени и пожертвовать своей свободой. Но Йонес изменил своё решение.
Сжигая его записку, я вспоминал, как к этому всё пришло.
— Мы должны поехать. Я уверена мои сны, как-то связаны с королевской семьёй Флоренции. Как только я увижу её, то всё пойму! — Мы завтракали в столовой, когда матушка вбежала, в руках держа приглашения. Протянув их отцу, она обняла его за шею, ожидая его решения. — Я уверена, так она зовет меня.
— Ты уверена? — Отец пробежался взглядом тексту приглашения, хмурясь. Он коснулся свободной рукой ладоней матушки, словно что-то его беспокоило.
— Конечно. — Её глаза загорелись огнём. — Мне кажется, я и вправду крыло Святой.
— Не часто их бог выбирает кого-то из чужих краев. — Отца, явно, напрягала эта ситуации и странные сны матушки. Я знал, что они начались совсем недавно и были нечёткими. Она никак не могла увидеть лицо девушки, что звала её.
— Есть только один шанс всё проверить. — Пожала она плечами. — Йонес уже взрослый, оставим его за главного. Он прекрасно справится со всеми делами.
— Вы можете положиться на меня, отец. — Брат тут же подтвердил слова матушки.
Отец тяжело вздохнул, словно предчувствовал что-то неладное. Но матушке он редко когда мог отказать. Было ясно, что он согласен.
— И мы должны подготовить чудесный подарок дочери Святой. Эрик, это непременно должен сделать ты.
Я повторил тяжело вздох отца. Я понятия не имел, что может понравится пятнадцатилетней принцессе. И почему именно я должен выбирать?
— Йонес старше, почему не он? — Только и спросил. Я не был против. Скорее — чувствовал замешательство.
— Потому что так решила твоя мать. — Улыбнулся отец, подмигивая мне. — А у неё хорошая интуиция. Чаще всего.
Подарок выбрать оказалось не так уж и сложно. Как-то быстро сошлись с мамой во мнении, что юной принцессы можно подарить шёлковые ленты.
Только вот никак не могли определиться с цветом.
Пока в один из дней, я задумчиво оглядывал дорогие ткани, привезенные во дворец. Мой взгляд остановился на голубом атласе. Я слышал, что у принцессы голубые глаза, поэтому предложил матушке этот вариант. Ей он очень понравился.
Однако почти перед самым их отправлением отец принёс письмо, которое мама недовольно изучала.
— Красный — любимый? — Она потерла виски.
— Верно, информационная гильдия передает, что принцессе нравится красный цвет. — Расшифровал для меня отец, приобнимая матушку за талию.
— У нас ещё есть время изменить подарок. — Попытался я успокоить матушку, что потерянно смотрела на листок.
— Но голубые ленты получились такими красивыми…
— Будет, как ты решишь…
— Красные, да? — Печально вздохнула она, откладывая голубые ленты в сторону..
Только вот этот бал разрушил нашу счастливую семейную идиллию.
Возвращение отца с матушкой после празднования вызвало переполох. Я не мог поверить, что это случилось.
Матушке было тяжело переносить проклятье. Она отрешенно смотрела перед собой и упорно молчала об условии.
— Она — крыло Святой. И это тоже влияет на неё. — Успокаивал нас с Йонесом отец. — Ей удалось полностью пробудить свои силы, но ей нужно время, чтобы восстановиться.
Но мы уже не были детьми и понимали, что проклятье ослабляет её. Всегда жизнерадостная и бойкая, теперь она всё своё время проводила лишь в покоях.
Их связь с отцом позволила ей держаться. Но и отца, что перенимал часть проклятья, это сильно ослабила.
— В голове словно туман. — Хныкала матушка, прижимаясь к отцу. — Я не понимаю… Ты ведь умер… Я так скучала…
Её сложно было понять. Часто она говорила странные вещи…
Я же не мог понять, почему Святая не помогает своему крылу? Я возненавидел королеву так же, как и принцессу, что сотворила проклятье против моей матери.