Они вышли во внутренний двор. Было холоднее, чем накануне, к тому же ночью немного подморозило, и вытоптанная земля покрылась слоем серой слякоти, медленно стекавшей в дренажные канавы.
— Зачем вы пропустили это через ворота? Неужели не видели со стены? — отчитывал подчиненных Рейвин.
— Но, милорд, ведь это от лорда Фержингарда… — возражал сир Орсилл.
— Тем более, — тихо и зло процедил Эстергар.
— Вы не приказывали не пропускать посланцев и гонцов.
— Чтобы таких «посланцев» расстреливать запаленными стрелами, и приказ особый не нужен, — вставил Хэнред.
— Лорд Хэнред совершенно прав, — заявил Рейвин кастеляну. — Вы и сами это прекрасно знаете, сир Орсилл.
Они остановились около высоких, в два человеческих роста, главных ворот Эстергхалла, где уже толпились несколько стражников, полукругом обступив только что прибывшего человека, но держась от него на некотором расстоянии. Увидев своего лорда, стражники расступились, пропуская его. Лорд Рейвин встал напротив посланца, на расстоянии пары шагов, крепко сжав побелевшими пальцами рукоять меча. Его обычно спокойное лицо исказилось гримасой отвращения и ярости. Стоящее перед ним существо казалось мужчиной средних лет, с белесо-серой кожей и копной спутанных волос непонятного цвета, припорошенных снегом. Все его тело, от ступней до лба, покрывали короткие линии и символы цвета темных гноящихся ран. Мужчина был бос и почти не одет, не считая короткого, едва до середины бедер, черного сюрко с гербом Фержингардов. В руках прибывший держал небольшую шкатулку из светлого дерева, украшенную янтарем.
— Лорд Вильморт Фержингард передает лорду Рейвину Эстергару свои поздравления и наилучшие пожелания, а также подобающий подарок, — произнес посланец глухим, неестественным голосом, будто звуки застывали у него в горле.
Старик Хэнред нарушил повисшую тишину, выругавшись в самых непотребных выражениях, и сплюнул. Лейлис, стоявшая немного поодаль, за спинами мужчин, все-таки разглядела посланца, и его вид поразил и испугал ее. Мужчина стоял босиком в холодной жиже, с его изодранных и поврежденных ног лоскутами слезала кожа, обнажая темнеющую плоть, а бледное лицо не имело абсолютно никакого выражения, будто восковая маска.
— Лорд Вильморт Фержингард передает лорду Рейвину Эстергару свои поздравления и наилучшие пожелания, а также подобающий подарок, — повторил он точно таким же тоном, что и несколько минут назад.
— Сожгите это, — дрожащим от ярости голосом приказал лорд Рейвин. — И подарок тоже.
Стражники будто бы ждали этой команды, потому что все было сделано быстро. Кто-то подкатил колоду для рубки дров, другие уже волокли вязанки хвороста и скидывали их на каменной площадке за воротами, чтобы сложить там костер. Солдат толкнул посланца древком копья в спину, и тот неловко упал вперед, как падает сваленное дерево. Когда стражник положил его руку на колоду и рубанул топором, отсекая по плечо, Лейлис вскрикнула от ужаса. А посланец лорда Фержингарда, казалось, даже не заметил этого.
— Лорд Вильморт Фержингард передает лорду Рейвину Эстергару свои поздравления… — успел выговорить он, прежде чем ему отрубили голову. Это было уже слишком для Лейлис, перед глазами у нее потемнело, и она упала бы, если бы Хэнред не успел подхватить ее под руки.
В себя она пришла спустя несколько минут, когда разрубленные останки посланца сложили в войлочный мешок и бросили в быстро разгорающийся костер. Хэнред все еще поддерживал ее, не давая осесть на землю.
— Что с вами, миледи? — спросил обеспокоенный лорд Рейвин, увидев, что она приходит в себя. — Вам нужен лекарь?
— Все с ней в порядке, — успокоил его Хэнред. — У твоей жены обморок случился, только и всего. Я уже однажды видел такое.
— Зачем вы вышли? Возвращайтесь в замок, — велел Эстергар жене. Лейлис, справившись с головокружением, пошла через двор под руку с Хэнредом, поминутно оглядываясь назад.
— Напугала ты мужа, — полушутливо упрекнул ее старик.
— Я… мне дурно стало…
— Я-то понял. Встречал я на Юге девиц, которые и крови боятся, и мышей, и пауков и еще Неизвестный ведает, чего.