Бенетор в задумчивости пожевал нижнюю губу, осознавая значимость своего ответа.
— Я не даю поспешных обещаний, лорд Вильморт. Даже если я решу присягнуть вам, я ни в коем случае не стану делать это первым, чтобы не оказаться в этом одиноким.
— Вы не окажитесь одиноки, а напротив, присоединитесь к большинству. Я уже заручился поддержкой всех своих соседей. Ваша присяга принесет мне также поддержку Фарлонга, Незергарда, Сергорта и других ваших соседей.
— Вы хотите разделить Север пополам? — иронически осведомился Бенетор.
— Вовсе нет, напротив — я стремлюсь сохранить его единым, под общим порядком. Порядком, который Эстергары за пять сотен лет так и не смогли обеспечить. А я смогу это сделать. С вашей поддержкой, разумеется. У вас есть влияние на ваших соседей, они поступят так, как поступите вы. И я повторяю: те, кто присягнут мне, не пожалеют об этом. Из представителей могущественных домов только лорд Фэренгсен, возможно, откажется — но он уже не молод и страдает, как известно, от расслабленности мышц, так что даже при самом неприятном раскладе не составит труда убрать с пути и его.
— Звучит многообещающе, — нехорошо улыбнулся лорд Эргос. — Хотя и довольно мерзко. Даже не знаю, какой поединок будет более бесчестным — с подростком или наполовину калекой.
Фержингард досадливо поджал тонкие бескровные губы.
— Вы убили дядю, чтобы стать лордом, и говорите мне о том, что бесчестно?
— Я убил дядю, чтобы остаться в живых. Он поставил меня почти в такое же положение, в каковое вы хотите поставить юного Эстергара. Извольте уяснить разницу: я преступно и подло убил того, кто заслуживал смерти, вы же с полным правом и в соответствие с обычаем намереваетесь убить мальчика, который такой участи еще не успел заслужить. Можете называть меня бесчестным, но я не считаю, что мой поступок хуже вашего.
— Вы как будто считаете, в этом мире есть какая-то справедливость и каждый получает то, что заслуживает? — безэмоционально поинтересовался Фэржингард. Он пытался понять ход мыслей собеседника, но сам плохо разбирался в людях, а лорд Эргос был не из тех людей, кого легко читать.
— Конечно, нет! — со смехом воскликнул Бенетор. В его смехе, быстро оборвавшемся, слышалась горечь. — Справедливость! Вы еще вспомните о южных богах, которые защищают праведников!
Он машинально дотронулся сквозь одежду до геммы, которую всегда носил на груди. Если он и верил когда-то в справедливость, то перестал после смерти жены.
— Вот что, лорд Вильморт… Когда я оказался в сложной ситуации, я спасал себя сам. Жизнь жестока, и все люди ведут борьбу и умирают, кто-то раньше, кто-то позже. Думаю, нет оснований юному Эстергару быть в этом отношении исключением.
— Так это согласие, лорд Эргос? — вскинулся Фержингард.
— О да.
— Я могу заручиться вашим обещанием?
— Я даю слово, что не оспорю ваше право вызвать Рейвина Эстергара на поединок, а в случае вашей победы принесу вам присягу как своему сюзерену незамедлительно после того, как это сделает… — Бенетор сделал паузу, обдумывая, чье имя назвать.
Из почти сотни лордов, которые будут присутствовать на съезде, по-настоящему весомы голоса десяти или, самое большее, дюжины. Меньше всего Бенетору хотелось, чтобы между лордами произошел раскол и Север потрясла новая война, такая, каковой не было еще ни разу после Эстерга. Он не мог позволить себе рисковать своей жизнью, когда его дети еще малы и беспомощны. Будь его воля, он вовсе не стал бы ввязываться во все эти интриги, но заговор уже сложился без него, и, оставшись теперь в стороне, он проиграет наверняка. Но после кого принести присягу? Чей голос послужит гарантией подавляющего перевеса Фержингарда? Сам Бенетор больше всего доверял мудрости и честности лорда Фэренгсена, но тот если и присягнет, то лишь последним, под общим давлением… После Хэнреда? Старик пользуется заслуженной славой великого воина и путешественника, но он непредсказуем и в его седой голове нет и тени благоразумия. Элейт? Точно нет — ведь он родной племянник лорда Вильморта, наверняка ему выпадет честь и риск первым поддержать родича. Бежали секунды, Фержингард напряженно вглядывался в его лицо, а Бенетор просчитывал в уме множество возможных вариантов и раскладов.
— Сразу после лорда Нертона, — закончил лорд Эргос с победной улыбкой. «Толстый лысый болван Нертон, но чутье и нюх острее, чем у осатры. Вот уж кто точно не согнет свое жирное колено, пока не будет уверен всецело в том, что это сулит только выгоду».