— Разумеется, это так, — успокоенно и покладисто согласился Элейт.
Тихая, как тень, служанка подала господам ореховый пирог с медом и подогретое красное вино. Кристов отхлебнул немного и недоуменно повертел в руках свой кубок — запах оказался очень специфическим и резким, а привкус непривычным, горьковато-сладким.
— Корица, — подсказал лорд Вильморт. — Ужасно дорогая пряность, которую выращивают на островах вблизи Конта Доро. Я купил немного на пробу, но, по-моему, оно того не стоит. Как считаете?
— У вас недавно были южные торговцы? — озадаченно спросил юноша.
— Да. Я договорился послать сопровождающих, чтобы встретить их караван на границах земель Ниатаров — туда южане еще могут добраться сами — и провести до моего замка и обратно. Как мне кажется, южных купцов устраивает такая форма взаимодействия, и они не против впредь водить караваны в мои земли не реже четырех раз в год.
«Мир сходит с ума, — решил Кристов Элейт. — Во всяком случае, южная его половина, если южные торговцы согласны четыре раза в год ездить туда, куда не каждый северянин отважится сунуться».
— Клянусь Неизвестным, лорд Вильморт!.. — воскликнул он. — Если в ваших лесах теперь можно безбоязненно гулять и охотиться, да еще и южные караваны прибывают каждый сезон, то, верно, Север меняется на наших глазах!
— Север не меняется, — откликнулся лорд Кейремфорда, отпивая из своего кубка теплое сладкое вино. — Меняются наши отношения с ним.
После ужина с гостем лорд Фержингард, взяв у служанки поднос с едой, поднялся в покои жены. Леди Альда сидела в специально изготовленном для нее широком кресле в россыпи подушек.
— Как вы, моя дорогая? — первым делом осведомился лорд Вильморт у супруги, но заметив, что в комнате довольно прохладно, разозлился: — Проклятье, почему камин не затоплен? Я точно отрежу Хильде что-нибудь еще, если она еще хоть раз забудет…
Он поставил поднос с едой на колени леди Альде и сам завозился с камином.
— Ну же, съешьте немного горячего супа, это именно то, что вам нужно, — ему пришлось самому вложить серебряную ложку в руку женщины. — Приезжали торговцы с побережья, привезли соль, это делает пищу намного вкуснее, согласитесь… Ну что же, прикажете мне кормить вас, как ребенка? Попробуйте хотя бы. Вот… вот так.
Кое-как заставив жену съесть суп и немного вареных бобов, лорд удовлетворенно улыбнулся, поставил поднос с остатками пищи на пол.
— Ребенку внутри вас нужно, чтобы вы питались хорошо, — спокойно и вкрадчиво, уже в который раз, начал объяснять Фержингард. — Это необходимо, с этим пока что ничего не сделать.
Леди кивнула.
— Будете теперь отдыхать? — полуутвердительно осведомился лорд. — Помочь вам раздеться?
Ему показалось, что женщина пытается ответить, и он склонился над ней, будто стараясь что-то расслышать.
— Что? Вы хотите что-то сказать?
Леди Альда так и не произнесла ни звука, но муж ее понял.
— Что, прямо сейчас? Это совершенно не обязательно — я уверен, они в полном порядке. Может быть, хотя бы подождете немного — в замке посторонние, но, я думаю, они не задержатся у нас дольше пары дней… Ну, если все-таки хотите — пойдемте.
***
Сира Кристова Элейта поместили в гостевых покоях, которые он по привычке уже считал своими. В комнате был камин, одно небольшое окно со скрипящими и хлопающими деревянными ставнями, которые Элейт, тем не менее, ненавидел оставлять закрытыми, канделябры с сальными свечами и несколько старых пыльных шкур на полу и на стенах. Одним словом — жаловаться было не на что.
Устав за день, Кристов сразу после ужина прошел в отведенные ему покои, поставил меч на вертикальную подставку возле изголовья кровати, закрыл камин чугунной заслонкой, разделся и лег спать. Уже почти засыпая под скрип покачивающихся ставен, он не услышал ни того, как отворилась дверь его покоев, ни шагов — тем более, что вошедший заранее снял сапоги. Резкое пробуждение было вызвано тем, что чье-то тяжелое тело навалилось сверху на Кристова, вжимая в набитый конским волосом тюфяк и перехватывая рефлекторно потянувшуюся к мечу правую руку. Элейт вскрикнул от неожиданности, отчаянно задергался, пытаясь освободиться, и услышал над ухом знакомый и очень довольный смех.
— Проклятье! Ратольд, пусти… — зашипел Элейт. — Я уже спал!
— Извини, не удержался, — усмехнулся тот, перекатываясь на бок и удобно устраиваясь рядом. — Почему не пришел ко мне после ужина?
Сир Кристов начал было что-то выговаривать недовольным тоном, но Ратольд привычно запустил руку ему под сорочку, и тот замолчал, жмурясь от удовольствия.
— Ты спросил его о том, что мы видели на тракте? — задал Ратольд интересующий его вопрос, ради которого, собственно, и решил подняться в гостевые покои.
— Ты видел, — поправил Кристов, — я не глядел в окошко.
— Так что он ответил?
— Сказал, что человек просто охотился.
— В этом лесу?! — воскликнул Ратольд с тем же изумлением, с каким воспринял объяснение Фержингарда сам Кристов.
— Я не расспрашивал дальше. Лорд Вильморт не хотел говорить об этом.
— А я бы расспросил его как следует… — протянул Ратольд.
В нем с раннего юношества играло какое-то несвойственное благоразумным людям любопытство, которое заставило бастарда из деревянного барака, стоящего на сваях посреди болот, забраться за полтысячи лиг от дома, на самый край обитаемого мира.
— Знаешь, я не думал, что на Севере есть место более неприятное, чем Старая Мочажина, но, похоже, теперь я его нашел, — со странной смесью мрачной задумчивости и иронии произнес Ратольд.
— Кейремфорд — один из самых больших, величественных и древних замков на Севере… — обиженно начал Элейт, преисполненный ревностным уважением к замку, на который собирался претендовать.
— Знаю-знаю, — нетерпеливо прервал Ратольд. — Что не отменяет того обстоятельства, что это довольно поганое место. И даже не только в лесах и округе дело. Тут почти все слуги немые. Твой дед им всем языки поотрезал. А дети? Ты заметил, что во всем этом проклятом замке нет ни одного ребенка? Что это за порядки, скажи мне?
— Лорд Вильморт любит тишину. А насчет детей — ты не думал, что леди Альде, может быть, неприятно видеть чужих детей?
— Вот, еще и хозяйка замка, которая все время болеет и лет пять никому не показывается, — продолжал Ратольд. — За столько лет без наследников твой дед мог бы уже раз десять развестись с ней, и Эстергары бы слова ему поперек не сказали.
Раньше Элейт и сам немало думал об этом, но заверения лорда Вильморта убедили его в том, что тот не собирается расторгать брак, несмотря на то, что этот союз, скорее всего, так и останется бездетным.
— Он заплатил за леди Альду выкуп больший, чем давали за любую знатную невесту на Севере. Я никогда не замечал у него ни наложниц, ни любовниц. Он до сих пор любит ее, даже прикованную к постели и неспособную родить здорового наследника, он продолжает заботиться о ней и оберегать ее честь. Это auterre, страсть, и не нам их судить.
Такого же мнения придерживались почти все, кто более-менее близко был знаком с историей женитьбы лорда Фержингарда. Лорд Ретруд был против этого брака, считая, что его сестра заслуживает лучшей партии, но сама леди Альда и слышать не хотела о других предложениях. Дошло до того, что леди Альда заявила, что пойдет к Фержингарду без выкупа, как безродная. Эстергар пришел в ярость, но единственное, что смог сделать, это запросить за невесту огромный выкуп, в надежде, что Фержингард откажется от своего намеренья.
— С чего ты решил, что она прикована к постели? — спросил Ратольд, пропустив мимо ушей все высокие рассуждения об auterre, которых все равно не понимал.