— О чем же? — взвизгнул Олис.
— О том, что мы теперь больше знаем про нашего врага. Про его войска, про его машины, его возможности. Еще мы знаем, что если проиграем, то пощады не будет никому. Поэтому нам важно распределить и сосредоточить силы.
— Сосредоточить силы? — опять сбоку донесся хриплый голос Райны. — Чем ты предлагаешь пожертвовать, монсиньор?
Даже в неровном свете, было видно, как точенное лицо Анри заледенело, а глаза сузились.
— Нам действительно придется чем-то пожертвовать, какие-то земли оставить, — тем не менее спокойно продолжил Анри, — Мы должны сосредоточить свои силы на ключевых точках — Тиртц, чтобы закрыть подходы к морю. Эленойя закроет врагу лес. И северная цитадель Кюр ди Нор — ворота в горы. Если франы сломают зубы, попытавшись их захватить, то у нас будет шансы в дальнейшем отстоять все графство. Мы укрепимся, выдержим первый натиск, а потом будем отодвигать противника от цели. Чтобы он не мог пройти к лесу.
Райне села и подняла бровь.
— Ты предлагаешь мне без боя сдать крепость, господин?
Анри кивнул:- Или сделать там ловушку, обмануть врага. Оставить там малый гарнизон, который нанесет ущерба больше, чем иные большие армии. Детали мы обсудим позднее.
Райне обескураженно замолчала. "О чем она думает? — промелькнуло в голове у Сартрана, — Может быть об урожае репы?"
— А почему мы вообще должны участвовать в этой войне? — донесся вкрадчивый с крайней скамьи. — Короля интересует только лес. Перезаключи договор, Анри, пусть они возьмут лес и оставят нам наши земли.
Это был Людовик Тирьи. Одетый на фрнаский манер в темно-зеленый длиннополый фрак и плоскую шляпу. Из-под полы до плеч спускались черные кудрявые волосы. Лицо с тяжелым подбородком было бы достаточно приятным, если бы не набрякшие мешки под глазами.
В зале повисло недолгое молчание. Разьяренный Эл прорычал какое-то неразборчивое ругательство. И подскочил, положив тяжелые лапищи на спинку скамьи, отчего та чуть не опрокинулась.
— Ты, видно, — с угрозой в голосе начал он, — совсем всякий разум потерял. Обрядился во франские тряпки и предлагаешь нам отдать наш лес на дрова. Те пущи, где бродил сам Мудрейший.
Людовик на это лишь холодно улыбнулся.
— Хорошо сидеть и разглагольствовать, Эл, когда знаешь, что твой замерзший замок собираются защищать. Для наших приграничных крепостей лишь одна участь — недолго побыть героями. И это когда, можно было бы просто договориться с франами. Все эти рассказы про Мудрейшего, волшебство Хинифиада — просто невежественные предрассудки и ничего более. О чем вам не хуже меня известно.
На лице толстого Олиса царили растерянность и страх, он явно колебался. Но Райне поднялась, шумно отодвинув скамью.
— Ты за себя-то говори, Луи. Род моего покойного мужа верой и правдой служил синьорам. Когда они королями были, и когда от Эленойского царства осталась только горстка земли. Проедься по территории франов — там, где раньше цвели вольные травы и были богатые дичью леса, — теперь там везде пыль, ямы и горы мусора. Чтобы найти хоть какое-то дерево помимо как в хозяйском парке, так надо очень хорошо постараться. Лес же священный трогать, так это последнее дело. — закончив перечислять, Райне вздохнула, ее мощная грудь колыхнулась, — Мы верны тебе, монсиньор. Примем твою волю и будем с тобой до конца. Но разумно ли это — подпускать врага так близко?
Анри тепло улыбнулся Райне. — Благодарю тебя Райне, и вас друзья, — он обвел взглядом сидящих в зале людей: огромных бородачей Вернов, полноватого Олиса, который без конца обмахивал себя платочком, задумчивого Сартрана, так и не проронившего ни слова, несуразную, но преданную Райне, надменного Людовика. Последний сидел и покачивал ногой, обутой в щеголеватую туфлю с бантом. — Вы сами знаете соотношение сил. Но как это ни странно единственный шанс — это война. Договоры с франами ничего не стоят. Они сожрут лес, а потом потеснят нас с земель Эленойи и нам уже некуда будет идти! — зал неодобрительно загудел. — У нас нет другого выбора, как защищаться.
Все все так же настороженно молчали.-
— Враг силен, но даже его воины должны есть. Так вот, пусть они не найдут ни кусочка еды на этой земле. Враг думает, что мы слабы, что мы дикари, которых они уже захватили один раз и без труда победят еще. В западных крепостях мы оставим малые гарнизоны и расставим ловушки. Везде, где бы они ни зашли их будет ждать отравленная вода, кипящее масло, и летящие камни.
Когда врага уже потреплет осада, мы станем уничтожать их подводы, убивать стражников, охраняющих провизию, в суровых скалах Севера, а в Тиртце и в Эленойе дадим отпор.