Мои руки дрожали на засове. Я ощущала за собой Элли и гоблинов, они смотрели на меня. Я ощущала, как они мыслями просили меня закрыть дверь, защитить их от возможного вторжения.
Но они не знали Бриэль. Они не знали, как она сдвигала рот в сторону, когда пыталась говорить, не рыдая, не выдавая страха. Они не знали, как линия роста волос у нее образовывала острие на лбу, или как шелковистые волосы обрамляли ее лицо в форме сердца. Они не понимали, как девочка все еще смотрела с лица девушки, решительная, храбрая и напуганная одновременно. Они не знали.
Я отошла на шаг.
— Входи, — сказала я, пока не передумала. — Быстрее.
Бриэль поднялась по ступенькам и вошла в дверь, и я закрыла ее за ней, эхо разнеслось по просторному залу. Все обитатели дома знали, что двери открыли и закрыли.
Я повернулась и прижалась к двери, ладони все еще сжимали засов. Элли и гоблинов не было видно. Они спрятались от гостьи, но остались близко, следили из укрытий.
Бриэль стояла посреди огромного зала, медленно поворачивалась, вытянув шею, глядя на роскошь этого места. Она такого еще не видела. Я помнила, как испытывала тот же восторг, смешанный со страхом, когда я только попала в Орикан. Не так давно.
Или годы назад.
Когда она опустила взгляд и посмотрела на меня, улыбка на ее лице на миг превратила ее в ребенка, которого я знала. Но когда она шагнула, словно хотела обнять меня, я отпрянула в сторону, нервничая, подозрение гудело в венах. Моя сестра — если это была моя сестра — выглядела обиженно, но подняла руки и отошла. Она окинула меня взглядом.
— Ты выглядишь… хорошо, — робко сказала она.
Я кивнула. А потом слово вырвалось, словно рык:
— Отец?
Она пожала плечами.
— Еще жив. Все еще пьян. Ненавидит мир. Мы потеряли дом пару лет назад. Я нашла нам небольшое жилье на краю поселенья.
— Ты все еще работаешь на семью Трисди?
— Боги, нет! Я оставила это годы назад. Я теперь охотница. Приношу дичь старику Эйлмару, чтобы продавать на рынке. Он платит хорошо. Справляемся, — она нахмурилась, ее глаза взволнованно сверкнули. — А ты? — медленно спросила она, словно боялась ответа. — Что… матушка Улла, сказала, что тебя украли как невесту фейри. Ты… это… ты…?
— Я в порядке, — поспешила сказать я. — Лорд Ди… фейри, который забрал меня, нужно снять проклятие, но он… Брак только на словах. Он хорошо обходился со мной.
Бровь Бриэль приподнялась, ее лицо стало каменным.
— Он похитил тебя.
— Да. Я помню.
— И тут он тебя держал? Все эти годы?
Я покачала головой. Меня мутило.
— Было не так долго. Не для меня.
— Факт не меняется. Он украл тебя у твоей семьи, запер тебя в этой… позолоченной клетке. Не пытайся говорить, что он хорошо с тобой обходился, Валера Нормас. Я не хочу это слышать, — она окинула меня взглядом. — Боги, он даже не дал тебе новую одежду! Ты была в этом платье, когда тебя украли, да? Или он очаровал тебя, чтобы ты думала, что он из шелка?
— О, нет, — я посмотрела на свое рабочее платье, пригладила юбку. — Я… у меня много новых платьев, просто это практичное.
— Практичное для чего? Ты тут слуга? Убираешь? Готовишь? Носишь хворост?
Я открыла рот, но слов не было. Как я могла объяснить, рассказать Бриэль, что я коротала дни, познавая возможности во время творчества? Что подумает Бриэль, если она узнает, что я не направила все силы и волю на побег из этой темницы, этого мира, на возвращение к любимой младшей сестре?
Так я и должна была делать.
Вина ударила мое сердце ножом. Я не должна была расслабляться в новой жизни, давать душе устроиться тут удобно. Я поверила лорду Димарису, его словам. Когда он сказал, что вернет меня через год и день, когда сказал мне свое имя, я ощутила мерцающую связь между нами и поверила ей. Когда я должна была сопротивляться, я сдалась.
И теперь я стояла тут, встретилась с реальностью его лжи. Сколько еще он мне врал? Сколько фальши он вплел в добрые слова и молчание?
— Не переживай, Вали, — голос Бриэль рассек бурю в моем разуме. — Не пытайся ответить. Это уже не важно. Я теперь тут. И я заберу тебя домой.
— Домой? — я вскинула голову. Я выдержала взгляд сестры, мысли кипели.