Щеки Арианы раскраснелись от волнения. В этот момент она была как никогда очаровательна. Лайон невольно залюбовался ею. Ее зеленые глаза блестели, как звезды, лицо пылало, грудь вздымалась. Лайон почувствовал, что его охватывает возбуждение.
— Когда я впервые увидел вас, вы показались мне вздорным, своенравным ребенком, с которым я не мог вступить в брачные отношения, — сказал Лайон. — Кстати, я сразу понял, что из вас никогда не получится кроткой, послушной женщины. И все же я надеялся, что добродетельные монахини смягчат ваш нрав и убедят, что смирение украшает женщину.
Ариана гордо вскинула голову, хотя ей хотелось повернуться и убежать.
— Я не собираюсь пресмыкаться перед нормандским захватчиком, — заявила она. — Я сказала вам правду. Эдрик явился ко мне, потому что был обеспокоен моей судьбой. Он рассказывал мне о том, что происходите мире, от которого я была отрезана. — Ариана бросила на Лайона насмешливый взгляд. — В том числе и о ваших подвигах. Монахини даже об этом хранили суровое молчание.
— Эдрик был когда-то вашим женихом, — сказал Лайон. — Вы все еще любите его? Если так, вы напрасно надеетесь на мою снисходительность. Я не отпущу вас к нему. Вы — моя законная жена, Ариана, и, пока я не получу доказательств того, что вы лишились невинности, вы останетесь со мной.
Лайон крепко обнял ее.
— Вы дрожите, миледи, — промолвил он. — Боитесь меня? Ну что ж, я действительно страшен в гневе.
Ариана на самом деле не могла унять охватившую ее дрожь. Но причиной тому был не страх, а близость Лайона. Она не привыкла к мужским объятиям, новые, неведомые ранее эмоции обуревали Ариану. Она ощущала исходившие от мужа силу и энергию, и это пугало ее.
Она одновременно испытывала к Лайону влечение и ненависть.
— Думайте обо мне что угодно, милорд, — сказала она, глядя в его пылавшие страстью глаза.
Никогда еще мужчины не смотрели на нее так, как сейчас смотрел муж, и у нее бешено колотилось сердце от волнения.
Лайон чувствовал, что еще немного, и он утратит над собой контроль. Ариана была слишком соблазнительна. Лайон не мог устоять перед ней. Он хотел овладеть этой строптивой, дикой кошкой. Сабрина, дарившая ему ласки все эти годы, не шла с ней ни в какое сравнение, хотя до этих пор Лайон был доволен своей любовницей.
Он погладил ее по волосам, а потом поднял голову за подбородок. О, как ему хотелось овладеть ею! На лицо Арианы упали пряди пепельных волос. Лайон припал к губам жены в страстном поцелуе, его язык проник к ней в рот. Ариана почувствовала, как его ладони легли на ее вздымающуюся от волнения грудь. Однако внезапно Лайон отпрянул от нее.
Они оба тяжело дышали.
— Я только хотел продемонстрировать вам то, как буду вести себя, когда мы наконец соединимся, Ариана, — сказал он, восстанавливая дыхание. — Мне нравится ваш темперамент.
— А мне не нравится, что вы грубы. Вы ведете себя, как дикий вепрь.
Глава 3
Лайон пришел в бешенство от таких слов, но постарался взять себя в руки.
— Вы только что сравнили меня с диким вепрем, — сказал он. — Если бы вы были мужчиной, я свернул бы вам шею за такое оскорбление.
— Если бы я была мужчиной, то не попала бы в зависимое положение от вас, — парировала Ариана.
Гнев Лайона скоро иссяк. Ариана подняла на него свои прекрасные зеленые глаза, и он увидел, насколько она беззащитна при всем своем мужестве. Лайон был потрясен теми чувствами, которые неожиданно нахлынули на него. Он любил эту женщину! Да, он хотел обладать ею, но этим его желания не ограничивались. Лайон жаждал ее нежности и преданности, он хотел взаимности от нее, глубоких ответных чувств.
Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. Лайон боялся обуревавших его опасных мыслей и желаний, которые могли в конце концов разбить сердце.
— Вашему нынешнему положению можно только позавидовать, миледи, — сказал Лайон, стараясь говорить ровным, спокойным голосом, чтобы не выдать волнения. — Вы — графиня, ваш муж — влиятельный человек при дворе Вильгельма, и наши владения процветают. К счастью, у меня достаточно сил и средств для того, чтобы противостоять мародерствующим шотландцам и держать в узде сакских лордов.
Ариана бросила на мужа испытующий взгляд. В Лайоне было что-то дикое, грубое, стихийное, что одновременно привлекало и отталкивало ее. Он был высокомерен и вел себя с большим достоинством, Ариана вынуждена была признать это.
— Я была графиней еще до того, как на нашу землю вторглись нормандские захватчики, убили моего отца и братьев и отобрали мои владения, — холодно заявила она. — Вы не хотели жениться на мне, вас к этому принудил король Вильгельм. Да мне и не нужен такой муж, как вы.