– Неправда! Интересно, с чего ты так решила?
– Ах, Фиона, полно! Твои животные погибли бы, если бы ты не находилась с ними рядом и не заботилась о них.
Если бы что-то случилось с Дрейтоном, то либералы палаты лордов были бы потрясены, а рядом с Каролин оплакивающая мужа королева Виктория показалась бы спокойной. Если бы что-то случилось с Каролин, это стало бы крушением мира для всех нас. Но если бы я в ближайшие пять минут приказала долго жить… Абсолютно ничего не произошло бы.
Фиона долго смотрела на сестру, а потом мягко улыбнулась:
– Зато все по-другому, когда ты с лордом Локвудом, верно?
– Во всяком случае, не уверена. Это было непростительно с моей стороны. – Симона вздохнула. – Каролин и Дрейтон – единственные известными мне люди, для которых отношения – это не просто обмен совокупления на деньги.
– И что плохого, если ты сможешь иметь такое же счастье, как и наша сестра?
– В надежде ничего плохого нет, – признала Симона. – Но безмерно глупо испытывать разочарование, когда тебе везет меньше, чем кому-то другому.
– Ты так уверена, что между тобой и лордом Локвудом все кончено?
– Да.
По крайней мере с его стороны. С ее… Похоже, ее гордость еще недостаточно сильно ранена.
– Он сообщил Дрейтону, что наша связь закончена.
– Люди часто говорят что-то, когда от них этого ждут, но сами они так не считают.
– А вот Тристан считает именно так.
Фиона вздохнула:
– Не знаю, не знаю. Ты все время даешь обещания Дрейтону, но редко их выполняешь.
– Я совсем другое дело. Теперь бывшая любовница лорда Локвуда приехала в Лондон и…
– И он не возобновлял отношений с ней.
– Откуда тебе это известно?
– Лорд Локвуд вышел следом за тобой из храма, а это значит, что он достаточно сильно привязан к тебе, и твои слезы его встревожили.
Симоне тоже хотелось бы думать, что Тристан ведет себя благородно, пытается ее оберегать…
– Возможно, ты и права.
– Возможно? – Фиона засмеялась, ее глаза заискрились. – На твоем месте я бы подумала о том, где лучше выходить замуж – в Лондоне или в замке Райленд.
Симона долго молчала.
– Ты думаешь, я когда-нибудь выйду замуж за Тристана?
– Да.
– Но… Он сперва должен сделать предложение, – возразила Симона. – А это вряд ли случится.
– С каких это пор ты ждешь, чтобы удача сама пришла к тебе? Если этот человек делает жизнь интересной, значит, добивайся его! Устроить скандал лучше, чем лежать в постели, смотреть в потолок и испытывать дикую скуку всю оставшуюся жизнь.
– Каролин и Дрейтон…
– Они искренне хотят, чтобы ты была счастлива.
Вот как? Неужели они будут рады, когда семейное имя начнут смешивать с грязью?
Симона вздохнула и постаралась улыбнуться сестре.
– Я подумаю об этом, – пообещала она.
– Иногда, – мягко заметила Фиона, – лучше не думать, а действовать. Впрочем, сюда уже идут Дрейтон и Хейвуд. Ты едешь с нами или у тебя другие планы?
– Другие, – поспешно решила Симона, собираясь поскорее раствориться в толпе. – Если я кому-то понадоблюсь, пусть ищут меня у леди Эммалины.
Фиона пробормотала что-то насчет привета лорду Локвуду от нее, но Симона не стала оборачиваться. Если Тристан действительно окажется у сестры… Симона не знала, что именно он от нее получит, но хороший пинок он точно заслужил, как и порцию холодного презрения, а еще хорошую выволочку. Но если он подарит ей ту улыбку, от которой у нее тает сердце, а потом зацелует до потери сознания, то…
– То сколько можно морочить себе голову тем, чего не может быть! – проворчала Симона и решительно остановила наемную карету.
Глава 14
Служащий гостиницы, должно быть, сбитый с толку их титулами и представленной Ноуландом бумагой, подтверждающей его работу в Скотленд-Ярде, бросился к лестнице, оставив Тристана и его друга ожидать в тихой приемной. Ноуланд, опершись на каминную доску, рассматривал свои ногти, а Тристан расхаживал по комнате и думал о том, сколько проблем может возникнуть во время этого разговора. Если Сара откажется вести себя разумно и проявить осмотрительность…
Наконец он остановился перед Ноуландом:
– Я бы предпочел выколоть себе глаз, только бы не вести этот разговор.
Ноуланд благодушно хлопнул его по плечу:
– Поверь, ты поступаешь правильно и наилучшим образом. Если бы ты ее не предостерег, то потом всю оставшуюся жизнь мучился бы угрызениями совести.
– А ты уверен, что нет законов, которые оправдывали бы похищение, вызванное вескими причинами?
– Совершенно уверен. Если Сара откажется действовать, чтобы спасти свою жизнь, ты ничего не сможешь сделать, чтобы заставить ее. Тебе придется просто удовлетвориться убежденностью, что твоя совесть теперь чиста.
– А если Сара побежит рассказывать Люсинде о том, что Скотленд-Ярд заинтересовался этим делом?
Ноуланд пожал плечами.
– Это стало бы самым простым решением. Тогда Люсинде пришлось бы бежать из страны с тем, чтобы больше никогда сюда не возвращаться.
– Но в этом случае она никогда не предстанет перед правосудием! – недовольно воскликнул Тристан.
– Правосудие, друг мой, подобно бриллианту: оно бывает самой разной формы, имеет множество граней, и, как правило, в нем всегда можно найти какие-то изъяны.
Тристан снова принялся расхаживать по комнате, как вдруг…
– Милый! Я так и знала, что ты опом…
Язык Сары остановился одновременно с ногами. Замерев в дверях, она молча переводила взгляд с Тристана на Ноуланда и хмурилась.
Тристан призвал на помощь всю свою выдержку:
– Сара, позволь представить тебе моего друга, лорда Ричарда Генри, виконта Ноуланда. Ноуланд – мисс Сара Шератон из Сан-Франциско.
– Теперь уже не из Сан-Франциско, – уточнила Сара, входя и упираясь взглядом в спутника Тристана.
– Ноуланд – агент Скотленд-Ярда.
– О, это уже интересно! Наверное, ему есть о чем рассказать!
Ноуланд, да благословит его Господь, моментально преисполнился гордости.
– По правде говоря, мисс Шератон, это правда.
Поймав хмурый взгляд Тристана, он откашлялся, стал серьезным и деловито проговорил:
– Есть одно дело, которое заставило меня прийти сегодня сюда, чтобы поговорить с вами.
– Со мной? – Сара указала на кресло у камина. – Не желаете ли присесть?
– О, спасибо. После вас, мисс Шератон.
Тристан оперся о край буфета, скрестил руки на груди и с раздражением смотрел, как они уютно устраиваются, словно им вот-вот должны подать чай.
– Милый, разве ты к нам не присоединишься?
– Нет. – Голос Тристана отнюдь не был полон энтузиазма.
Сара пожала плечами и перевела взгляд на Ноуланда. Пытаясь изобразить из себя воплощение воспитанности и изящества, она мило улыбнулась:
– Ну, лорд Ноуланд, расскажите мне, пожалуйста, вашу историю. И не забудьте пояснить, почему она имеет отношение ко мне.
– Да, мадам, конечно. Дело в том, что вам угрожает серьезная опасность.
– Опасность? – Сара ахнула, красиво прижала ладошку к груди и широко открыла глаза. – Боже! И что же мне может угрожать?
– Не что, а кто, мадам. Как это не неприятно и не обидно, но источником опасности является не кто иной, как леди Локвуд.
На секунду Сара обмякла в кресле, потом резко подалась вперед и бросила возмущенный взгляд в сторону Тристана.
– Жалкий трус! Твоя матушка предупреждала меня, что ты будешь готов на все, лишь бы избежать ответственности.
Тристан с трудом подавил гнев.
– Довольно, Сара. Если ты ждешь ребенка, то не от меня, и мы оба прекрасно знаем это, как знаем и то, почему ты явилась в Лондон.