Когда над черепичными крышами показались высокие шпили дворца, Алек умолк окончательно, погрузившись в свои мысли. Я не стала его тормошить — пусть подумает, ему полезно. Как, впрочем, и мне.
Сейчас, оказавшись почти у цели, я начала сомневаться, правильно ли поступила, настояв на этой поездке. Отвратительные картинки, вроде злобно хохочущей наставницы, вышвыривающей брата за ворота, и презрительно кривящего губы Никса то и дело всплывали перед глазами, заставляя меня беспокойно вертеться в седле. Умом я понимала, что Аленна в любом случае не пойдет дальше грубых шуток, а Никса мы и вовсе скорее всего не встретим. Но спокойнее почему-то не становилось, и я то и дела косилась на едущего рядом принца.
Алек смотрел прямо перед собой, едва заметными движениями поводьев направляя своего громадного варана, такой же эмоциональный, как мраморная статуя. Мысленно сплюнув, я взялась за цепочку амулета: страже придется показать мое настоящее лицо.
Только нервным напряжением я и могла объяснить глупость, которую совершила впоследствии: задумавшись, я сняла личину гораздо раньше, чем мы добрались до ворот, да еще посреди людной улицы.
Вараны шли шагом, как и положено в городе. Я почувствовала, что кто-то тянет меня за полу, и нетерпеливо отмахнулась. И тут же почувствовала чужие руки чуть ниже. В потом кто-то дернул меня за сапог, и я наконец сообразила, что происходит.
Толпа собирались с просто нереальной скоростью. Над головами полетели выкрики: «Дочь!», «Кровь Создателей!» А я не успевала сбрасывать жадные руки, тянущиеся со всех сторон.
Алек уже с трудом удерживал своего варана рядом. Люди, совершенно не обращая внимания на раздраженно щелкавших зубами ящеров, оттесняли его в сторону.
Народу становилось все больше. Если огромный варан принца еще мог двигаться вперед, буквально раздвигая вязкое людское месиво грудью, то мой встал как вкопанный.
— Олгa! — Алек натянул поводья, награждая особо ретивых увесистыми оплеухами. — Что происходит?!
— Фанатики! — отозвалась я, с трудом перекрикивая царящий вокруг бедлам.
Что ответил принц, я не разобрала, только дышать сразу стало легче. Причина просвистела мимо моего носа в следующую секунду: увидев, что оплеухи не помогают, Алек обнажил шпагу. Несколько глухих ударов плашмя заставили людское море слегка отхлынуть. Воспользовавшись этим, он сдернул меня с седла. Я даже понять не успела, как выдернула ноги из стремян и оказалась сидящей верхом перед ним.
Моя вараниха, оставшись вдруг без седока, злобно зашипела, вонзив зубы в ближайшего идиота, вздумавшего к ней сунуться.
— Держись! — выдохнул Алек мне в ухо, и его варан вдруг взвился на дыбы, разбрасывая мощными лапами заступавших ему дорогу людей. Вот когда я порадовалась, что у принца здоровенный боевой ящер, а не скаковой зверь вроде моего. Не сдерживаемый седоком, монстр вломился в толпу, как таран, разом вынося нас с узкой улочки на дворцовую площадь.
Народу хватало и тут. Но зато причину столпотворения наконец разобрала дворцовая стража. Несколько минут спустя из ворот вылетел отряд кавалергардов. Да и я, избавившись от необходимости ежесекундно отбиваться от загребущих ручонок, сумела сплести простенькую воздушную волну, расчищая путь нашему ящеру.
К воротам мы пробились. Кавалергарды забрали и моего варана, устроившего свалку в тисках домов за нашими спинами. Правда, с него содрали всю сбрую и, кажется, даже часть чешуи, но это уже были детали. Так или иначе, но мы целые и относительно невредимые оказались за надежными стенами дворцового парка.
— Когда ты сказала, что все серьезно, — проворчал Алек, придерживая меня, пока я на ватных ногах сползала с шеи его варана, — я и подумать не мог, что настолько.
Он бросил в ножны шпагу, которую все еще держал в руках. А по изрытой вараньими когтями алее к нам уже спешила недовольная Аленна.
— Оли! Чем ты думаешь?! — возмущалась она. — Мы с тобой как договаривались?! Личину снимать только на воротах!
Она обняла меня, попутно ощупывая на предмет повреждений, а потом с облегченным вздохом развернулась к брату:
— Этой растяпе безумно повезло, что ты так вовремя решил прервать свое добровольное затворничество! Эти болваны ничего не заметят, даже если у них под носом бунт начнется!
Не замечая, как взлетают на лоб брови принца, она обняла и его.
— Пойдемте, — Аленна одним многообещающим взглядом, отправила обратно на посты пристыженных кавалергардов, и широким шагом направилась к широко распахнутым дверям дворца.