Тут мой взгляд упал на распахнутые створки, между которыми колыхался легкий тюль. «А окно — это хорошая идея, — мелькнула шальная мысль. — Посмотрим, останется ли Радив таким же нахальным, когда ему придется объяснять Аленне, как он умудрился меня упустить».
Планы с делами у меня редко сильно расходились во времени. Несколько минут спустя я уже пробиралась по карнизу, старательно прижимаясь к узорчатому мрамору стены. Ощущение было не из приятных: личные покои семьи Правителя занимают всего лишь второй этаж, но кто ж знал, что с карниза он покажется таким высоким?! Вот ведь расточительство в действии! Швыряют деньги направо и налево, а потом удивляются, почему казна пустая. Кому нужны семиметровые потолки в спальне?! Не тратили бы так бездарно дорогостоящий материал, и казна была бы полнее, и принцесса Двух Континентов целее. Левитацию-то эта самая принцесса освоить пока не успела.
Обругав архитекторов, страдающих гигантизмом, и собственную лень, не позволившую мне до сих пор заставить подчиниться такое простое плетение, как левитация, я, изрядно уставшая, наконец, перевалила через угол здания и добралась до окна собственной лаборатории. И разразилась очередным потоком тролльей брани: запирающее плетение моей коронованной наставницы болталось и тут. Сплюнув, я поползла дальше по карнизу. Вскрыть этот запор мне не удалось, даже спокойно сидя в комнате, рассчитывать же сделать это, стоя узком карнизе на высоте почти двадцати метров, было бы слишком оптимистично даже для меня.
Шипя сквозь зубы ругательства, я перебралась через архитектурные излишества в виде каменных красавиц, окаймлявшие декоративный балкончик лаборатории, и, добравшись до следующего окна, с трудом сдержала радостный возглас: оно было распахнуто настежь. Мгновенье спустя я, попутно оглядываясь, уже отряхивала белесые хлопья штукатурки, которые собрала, пока обнималась со статуями.
Комнатушка была небольшой, раз в пять меньше моей спальни. Похоже, прислуга хранила тут всякие швабры, ведра и прочие орудия труда. О существовании этой коморки я раньше и не подозревала. Что, впрочем, меня только обрадовало. Раз не знала я, облазившая дворец за последние годы от чердака до подвалов, то и Аленна не знает.
Самодовольно прищелкнув пальцами и предвкушая, как зайду за какой-нибудь мелочью к наставнице и тем самым докажу полную бесполезность своего тюремщика, я подошла к двери. Из коридора не доносилось ни звука. Осторожно, чтобы не скрипнула, я приоткрыла створку и скользнула в коридор.
— Куда вас сопроводить, Ваше Высочество? — громыхнул над ухом натренированный годами войсковой подготовки голос.
Подскочив от неожиданности, я резво развернулась. Рядом стоял, как всегда, безукоризненно подтянутый и бесстрастный Радив.
— Сама дойду, — буркнула я, разворачиваясь на каблуках.
Ага, так он и оставил меня одну, как же. Потащился следом, надсмотрщик проклятый. Ну, ничего. Я не я буду, если не смогу обвести паршивца вокруг пальца!
Дождавшись вечера и сквозь зубы пожелав Радиву доброго сна, я ушла в спальню. Нет, снова выбираться через окно у меня и в мыслях не было. Даже той малости, которую принцессе Двух Континентов рассказывали об охранных плетениях дворца на лекциях в качестве предостережения, хватило, чтобы не пытаться. Что-то осталось от Старого Правителя, что-то навесили магики Белого континента. Даже Аленна, по слухам, приложила свою царственную ручку к защитным плетениям, активирующимся по ночам. В общем, полюбоваться перед смертью кусочками собственной тушки, разбросанными по двору, меня не тянуло.
Попытка номер два была до безобразия простой и такой же безрезультатной: я решила попросту прокрасться мимо спящего надсмотрщика, должен же он когда-нибудь спать, под пологом тишины. Первая же нестыковка обнаружилась сразу за дверью спальни — Радива в гостиной не было. Ни спящего, ни бодрствующего. Я, было, обрадовалась, обозрев пустующие кресла и диван: если паршивец отлучился, например, по нужде, будет еще лучше. Но едва я шагнула в комнату, как от стены у входа отделилась какая-то тень:
— Куда вас сопроводить, Ваше Высочество?
— Сама дойду, — буркнула я, с трудом сдержав испуганный вопль, и, прихватив со столика какую-то безделушку, вернулась в спальню, не отказав себе в удовольствии громко хлопнуть дверью. Иллюзий, что Радив не понял, куда собралась его подопечная, у меня не было.