В общем, день прошел совершенно бездарно. Голодная и злая на весь мир, начиная от идиотов, придумавших этикет, и заканчивая Создателями, это допустившими, я выбралась из-за стола одной из первых, едва лишь поднялся царственный гость. Дальше по регламенту были танцы, но в официальной программе они не значились, и, краем глаза отметив, что Аленна тоже направляется явно не в бальный зал, я с чистой совестью попросила Радива, весь вечер проторчавшего за спинкой моего кресла, провести меня в мои покои.
Правда, перед вожделенным одиночеством пришлось пройти через всю трапезную, вежливо отклоняя предложения «продолжить восхитительный праздник» и просьбы «не лишать волшебного общества». К тому моменту, как за мной закрылись двери королевского крыла, куда обычным придворным хода не было, я уже кипела от злости. И это еще на мне висела лишь малая толика гостей, большинство осаждало Аленну.
Тем приятнее было избавиться, наконец, от отвратительного платья и, разогнав прислугу, остаться в одиночестве. На завтра никакой официальной ерунды не планировалось: считалось, что меня займет подготовка к Контролю для Академии Стихий. Это окончательно примирило бы меня с несовершенством Вселенной, если бы не одно «но». Есть хотелось неимоверно. Сперва я, вспомнив детство, решила отправиться на кухню, но, немного подумав, отказалась от этой заманчивой идеи. Когда-то маленькую Оли там хорошо знали и накормили бы без вопросов. Став постарше, я научилась виртуозно избегать нежелательных встреч. Но из-за гостей весь дворец стоит на ушах. Кто знает, что творится на кухне. Еще только не хватало, чтобы кто-нибудь опознал принцессу Двух Континентов в воровке, забравшейся в царство кастрюль и половников.
Мимолетный взгляд, брошенный за окно, решил судьбу вечера: мои комнаты выходили в обширный королевский сад. Полчаса спустя я уже сидела на дереве, с аппетитом уплетая румяное яблоко. Два ночных светила равнодушно наблюдали за этим безобразием, а какая-то нахальная ночная бабочка назойливо пыталась присоединиться к моей трапезе.
— Иди отсюда, — в очередной раз отмахнулась я. — Самой мало!
— А я у тебя ничего и не просил, — послышалось снизу.
Охнув от неожиданности, я выронила недоеденное яблоко.
Из густой тени под деревом прилетел сдавленный вскрик, и вспыхнул маленький светляк:
— Сказал же, не надо!
Я извернулась и посмотрела вниз. На поляне точно под моей веткой стоял какой-то мужчина в темных свободных одеждах. Рассмотреть точнее мне не позволяли маскировочные плетения, очень похожие на те, что я навесила на себя, отправляясь в сад.
— Я случайно, — буркнула я, подавив недостойное желание забраться повыше.
— Случайно влезла на дерево в королевском саду? — со скепсисом в голосе хмыкнул он. — Разные отговорки слыхал, но такую пока никто не придумал. Слезай, аферистка!
— Не слезу! — я покрепче вцепилась в ветку, одновременно отгоняя его светляка. — И почему это я аферистка?
— А кто еще пытается подсмотреть экзаменационные вопросы, забравшись на дерево в саду? — фыркнул он. — Слезай, юное дарование.
— Нужны мне твои вопросы, как ифиту снег — огрызнулась я, одновременно укрепив свои маскировочные щиты: еще не хватало, чтобы этот ворон рассмотрел, с кем препирается.
— Хочешь сказать, что ты не студиоза? — недоверчиво переспросил он. — Не из тех, кто будет сдавать Контроли вместе с принцессой?
— Нет!
А, что? Я действительно «не из тех».
Ректор помолчал, словно взвешивая мои слова, и задумчиво проговорил:
— Действительно, не студиоза. Тогда что ты забыла на дереве?
— Яблоки ем, не видишь, что ли? — фыркнула я, не подавая виду, что понимаю, кто передо мной. Еще не хватало, чтобы ректор Академии Стихий, между прочим, тоже родной брат моей наставницы, рассказал ей об этой встрече.