По дороге я активировала амулет личины, с которым теперь не расставалась, и, втайне надеясь, что неверный женишок не дождался свое очередное увлечение и давно ушел, свернула к беседке.
К сожалению или к счастью, я ошиблась. Из беседки неслись девичий смех и раздраженные мужские восклицания.
«Однако… — покачав головой, я свернула с дорожки. — Какой шустрый принц».
Я осторожно выглянула из кустов. Оказалось, парочка резвится не в беседке, а на поляне за ней, надежно укрытая от нескромных глаз дворцовых сплетников густыми кронами деревьев. Довольно высокая девица заливисто хохотала, а Максиан вертел в руках арбалетный болт, пробитый еще одним четко посередине. «Так вот что он собирался мне показывать: как он умеет обращаться с арбалетом. Интересно, как долго Макака тренировала этот трюк? Ха! После этого мне полагалось визгливо хихикать и сразу броситься на шею «великому охотнику», или ожидалось, что я минут пять поломаюсь?» Я поймала себя на том, что разглядываю горе-жениха в перекрестье прицела арбалета, и, сплюнув, отступила обратно в кусты.
«Что ж, принц нашел себе новую случайную подружку — мне же лучше», — проворчала я себе под нос, вышагивая обратно к боковому входу дворца.
Ничего удивительного в подсмотренной сцене я не нашла, но мое мнение о навязанном женишке упало еще ниже, хотя, казалось бы, дальше некуда. В очередной раз пообещав себе отвертеться от этого брака, чего бы мне это ни стоило, я вернулась к себе.
Отправляться в лабораторию Старого Правителя было уже поздно, ставить основы для вредоносных зелий в собственной — по меньшей мере недальновидно. В очередной раз выругавшись, я схватила с полки первую попавшуюся книгу и плюхнулась на диван.
«…Единый создал наш мир для живых. А его жена — Бездну для мертвых. И был прекрасен юный мир и счастливы смертные в нем, но однажды жена захотела владеть обоими мирами. И убила мужа своего Единого. Без истинного Творца мир стал умирать, всякая злобная нечисть вышла из Бездны и уничтожала все живое на своем пути. Людей оставалось все меньше, как и пригодной для жизни земли…»
«Ну что за день такой?! — бросив книжку на стол, я недовольно покосилась в сторону высокого стеллажа, где слуги заботливо расставили мои личные книги после нашего возвращения из посольства. — Из всего многообразия я должна была выбрать именно эту религиозную чушь!»
Сплюнув, я встала и все-таки пошла в свою лабораторию: там будет интереснее, даже если мне придется ограничить свои эксперименты самыми безобидными зельями на свете. Яркий свет, заливавший рабочие плоскости, и мягкие полутени по углам, наполненные причудливым переплетением запахов, всегда настраивали меня на благодушный лад. «Ну, почти всегда», — поправилась я, резко затормозив у выхода потайного коридора. Чтобы оказаться в моей личной лаборатории, достаточно было сдвинуть панель, но рука замерла на полпути: там разговаривали.
В моей! Личной! Лаборатории! Кто-то болтал!
Я сжала кулаки от злости: лаборатория — это святое! В тот самый день, когда Аленна вручила мне ключи от нее, я раз и навсегда изгнала оттуда всех служанок и стражников. Это была исключительно моя личная территория, куда сначала всем было просто запрещено соваться, а потом никто и не рисковал. Единственным исключением оставалась наставница Аленна.
И вот в мое королевство котелков и зелий кто-то вторгся самым наглым образом. Я чутко повела носом: там еще и что-то варили! Наверное, даже если бы я застала кого-нибудь из прислуги в ящике с собственным нижним бельем, то разозлилась бы меньше.
Единственное, что удержало меня от немедленного возмездия — это голос наставницы, раздавшийся неожиданно, как гром среди ясного неба.
— Да не будет тут никого, не трясись, — с ноткой презрения проговорила она. — Оли отсюда всех отвадила, а самой ей сейчас не до лаборатории.
«Это как это не до лаборатории? — возмущенно подумала я. — Мне всегда до лаборатории!»
— Спасибо, — невнятно, словно сквозь зубы отозвался кто-то другой.
— Не за что, — хмыкнула Аленна. — С таким уровнем способностей я бы и сама пряталась по углам, чтобы магиков не смешить.
— Добавь еще: «чтобы королевский род не позорить», и я сообщу Па, что он вырастил достойную дочь, — с сарказмом бросил незваный гость.
— Заметь, ты сам это сказал, — фыркнула наставница одновременно со скрипом открывающейся двери.
Я приникла к щели. У рабочего стола вполоборота ко мне орудовал именно белакский принц. Тот, который с разбитым носом. Был. Сейчас нос у него выглядел вполне прилично: четкий орлиный профиль, как у его любвеобильного братца и интригана папаши. Даже Аленна могла похвастать этой семейной особенностью, хоть и не так ярко выраженной. Я скривилась: «Ну, здравствуйте, Ваше Высочество таинственный ректор. Что ж вам у себя в покоях не сидится, раз уж на собственном континенте усидеть не удалось».