Ровно шесть минут ушло на дивертисмент к «Зальцбургской симфонии № 2», который я продирижировал от начала до конца, пока думал. А потом оделся и вышел.
Я должен увидеть это своими глазами. Должен убедиться сам. Сейчас.
И я уже поднялся на второй этаж, но вместо того, чтобы выйти на крышу, неожиданно для себя повернул на свет, что падал из-под двери в тёмном коридоре.
Тихонько постучал.
— Жень, я войду?
Сначала услышал радостное повизгивание, потом «Да!»
— А ты, жопа лохматая, что здесь делаешь? — открыл я дверь. — Ну-ка марш отсюда! На место, Перси! Домой! — выгнал я пса.
Конечно, он послушался. Это же был мой пёс.
— Не приучай его, Жень, к кровати, — покачал я головой. — Все вещи будут в шерсти. И его потом хрен выгонишь. Так и будет спать с тобой. Я знаю, что говорю.
Она улыбнулась.
— Да я не против.
— Я — против, — улыбнулся я. — Но это просьба, не приказ. Я зашёл сказать тебе спасибо. Ты сегодня была молодцом! Чудесный вышел вечер.
— Не за что, — скоромно пожала она плечами. — Рада быть полезной.
Она подогнула ногу, сидя на заправленной кровати. Судя по одежде, они с Перси только что пришли с прогулки. И точно носились по крыше. К белой подошве её кеда прилип жёлто-красный лист японского веерного клёна, что росли там в кадках.
— Ты, кстати, выбрала себе новую комнату?
Она коротко кивнула и прикусила губу.
— И где ты хочешь жить? — прищурил я один глаз, безошибочно чувствуя подвох.
— С тобой.
Повисла пауза.
— В смысле на втором этаже? — показал я пальцем вниз, найдя самое простое объяснение.
От того, что вход в двухуровневую квартиру был и с крыши, так повелось, что верхний этаж называли первым, а нижний — вторым. Новая прислуга вечно путалась.
— В комнате рядом с твоей, — всё же удивила она меня. Опять. — Она понравилась мне больше всех. Но если нельзя…
— Да можно, — равнодушно пожал я плечами.
Вот только как угодно, но не равнодушно, воспринял я её неожиданное заявление. «С тобой». Будь у моего сердца лоб, оно бы расшибло его о рёбра. Это было так мучительно-щемяще: с тобой. Так знакомо-забыто. Так доверчиво-нежно.
— Спасибо! — встала она.
— Вещи завтра перенесёт горничная, не суетись, — оценил я, как она подтянула джинсы, одёрнула кофту. — Хочешь со мной? — вдруг пришла мне в голову сумасшедшая идея.
— Куда? — округлила она глаза, скользнув взглядом по моему привычно чёрному спортивному костюму.
— Хочу кое-что украсть.
— В каком смысле? — застыла она в недоумении.
— В самом прямом, — подтянул я её к себе за бежевую кофту и расстегнул замок. — Эта одежда не подойдёт. Есть у тебя что-нибудь потемнее?
— Нет, — оглянулась она, сама вытаскивая из рукавов руки.
— Ясно. Ну тогда примерь вот это, — снял я с себя толстовку и накинул на неё.
Она засмеялась: рукава висели как у Пьеро.
— Ничего. Маленько подкатаем, — завернул я один, потом другой. Натянул ей на голову капюшон. — Отлично. Выглядишь как настоящий грабитель!
— А ты?
— У меня есть ещё. Пошли, — потянул я её за руку.
— Сергей, ты шутишь? — едва поспевала она за мной к вертолётной площадке. Я на ходу застёгивал такую же точно, как на ней, чёрную толстовку, за которой пришлось вернуться. За ней и кое за чем ещё.
— Я похож на шутника? — открыл я дверь вертолёта, и подсадил Женьку на место рядом с пилотом. — Но ты можешь отказаться.
Она раздумывала секунд пять.
Но любопытство оказалось сильнее…
— Если друг оказался вдруг… И не друг и не враг, а так… — подмигнул я Женьке, когда мы взлетели. — Если сразу не разберёшь… плох он или хорош… — хрипел мой голос в наушниках. — Парня в горы тяни — рискни… Не бросай одного его…
— Пусть он в связке в одной с тобой, — подпела она. — Там поймёшь, кто такой…
В том, что здание «MOZART» она не узнает, я даже не сомневался: сверху всё выглядело совершенно не так, как снизу. А на вертолётную площадку на крыше она сама не пошла, когда сбежала, поэтому тоже видела её первый раз. Теперь ещё бы мои люди, получившие приказ сидеть тихо и не попадаться на глаза, не напортачили. Но в них я верил больше, чем в свою неожиданную затею.
На то они были и мои люди, чтобы выполнять приказы беспрекословно и в точности: на крыше нас никто не остановил.
Я прижался к выступу стены. Оглянулся по сторонам, делая вид, что всё же опасаюсь охраны. И резко рванул на себя дверь:
— Не отставай!
Я перепрыгивал через две ступеньки. А она бежала за мной по лестнице, часто топая. Или громко сопела, со всей силы стараясь ступать неслышно, пока мы крались по коридору к грузовому лифту. В общем, нас бы уже давным-давно засекли, но, оказалось, это была такая интересная игра, что мы оба невольно в неё втянулись.