— Дай пять! — поднял я ладонь, когда лифт с громким шипеньем тронулся. — Мы внутри!
Она стукнула по ладони, скинула капюшон, вытерла пот, выступивший над верхней губой. Руки у неё заметно тряслись:
— А если нас поймают?
— Нас не поймают, — натянул я ей обратно на голову капюшон, надел налобный фонарик, что прихватил с собой, включил свет и встряхнул её за плечи. — Доверься мне! Но дальше будет труднее. Готова?
— Да, — кивнула она, слепя меня неоновым светом.
— Тогда пошли.
Я надел свой фонарь. Дождался, когда загорится кнопка второго этажа и остановил лифт.
Как же этот засранец выбрался наружу?
В поисках чего-нибудь подходящего я раскидал кучу мешков с грязным бельём, что вечерняя смена горничных кидала в лифт, чтобы утром его разгрузили в прачечной. И ведь нашёл! Небольшую складную стремянку у самой стены, всего на три ступеньки, но этого было достаточно.
Я наугад потыкал в стальные листы крыши. И здесь не ошибся: второй же приподнялся и легко отодвинулся в сторону. Я подтянулся на руках, исчезая в отверстии. А потом свесился вниз и подал своей бандитке руку.
Честное слово, шпионским фильмам мы дали бы фору: так красиво я поднял её на крышу лифта. Лёгкая, стройная, отчаянная. Лара Крофт да и только! И почему мы с ней не совпали родиться в одно время? Из нас вышла бы отличная пара. Но в те шальные годы, когда я залез в свою первую шахту лифта, она ещё даже не родилась.
— Не наступай в середину! — это она дёрнула меня, когда, обойдя механизм, я чуть не провалился.
— Молодец, ученик! — я крепко сжал её ладошку. Ледяную от страха, влажную, но упрямую маленькую ладошку. Давно меня никто так приятно не удивлял, как она.
В шахте лифта воняло сыростью, было холодно как в склепе и страшно, особенно если задрать голову в верх. А ещё я точно знал, что шахта должна быть глухая. Но тот самый девятнадцатый этаж, которого теперь не было в официальной строительной документации здания, внёс свои коррективы в проект. По факту он был четвёртым в небоскрёбе гостиницы, но, чтобы казалось: в старом здании этажей по-прежнему три, пришлось искусственно увеличить его высоту.
Фасады соединили короткими галереями, а, чтобы скрыть реальную высоту потолков изнутри, сделали фальш-потолок и в нём провели короба воздуховода. При монтаже этих воздуховодов вынужденно и сделали технический выход в шахту лифта. Он выглядел как маленькая железная дверь и должен быть заперт.
Очередной момент истины: я потянул её на себя.
И она… бесшумно открылась.
— Пойдёшь вперёд? — кивнул я на тёмный проём в стене. — Дверь за собой надо закрыть.
— Я закрою. Пойду за тобой, — опять ослепила меня Женька фонариком.
Я кивнул. И медленно, на карачках, тихо матерясь на чём свет стоит, пополз.
Тепловизоры, наверное, показали бы нас как двух слоников. Вернее, одного слона, бредущего впереди и кивающего головой, упрямо глядя себе под руки. И одного слоника, бредущего следом и старающегося не отставать.
— Пчхи! — тихонько чихнул слоник. Я обернулся как смог. Женька в ужасе зажала рот рукой. Мы оба замерли. И оба услышали под собой шаги.
О, чёрт! Она округлила глаза. Я прижал к губам палец.
Шаги стихли, и я кивком позвал мою отчаянную бандитку продолжать путь.
Честное слово, я думал она сдастся на крыше, потом — в лифте. Но что она полезет за мной в воздуховод! Я и сам не собирался в него лезть! Но вышло, что вышло. Я упрямо полз, давясь от нервного смеха: господи, вот я дебил! Но Женька упрямо ползла за мной.
— Стой! — показал я жестом.
Путь преграждала конструкция встроенного потолочного кондиционера, но дальше и не надо: прямо под нами ждал мой кабинет. И прямо передо мной зияла дыра, вырезанная в металле воздуховода, а под ней белел квадрат подвесного потолка.
Я аккуратно затащил его внутрь. Выключил фонарь, показал Женьке сделать то же самое.
Насколько я понял, парень вниз не спускался: не было нужды. Просто бросил, а, может, чем-то вроде телескопической селфи-палки осторожно положил конверт на стол. Потом до лифта обратно не пополз, повернул к туалету — к нему было в три раза ближе. И уже там спрыгнул и как ни в чём ни бывало вышел. Но это я ещё перепроверю.
Сейчас у меня был другой план.
Перекладины подвесного потолка выгнулись под весом моего тела, когда я схватился за них руками, но всё же выдержали. Я спрыгнул на свой письменный стол и поднял вверх руки.