— Попроси.
— Уберите, пожалуйста, руку. Простите, не знаю, как вас зовут.
— Сергей, — улыбнулся он. Рука его словно нехотя переползла на талию. — А ты? Екатерина?
— Вообще-то Евгения. И часто вы ходите на дни рождения к людям, даже имени которых не знаете? — вздёрнула я подбородок. Всё клокотало у меня внутри от возмущения, но он словно не замечал.
— Никогда не хожу. Значит, Женька?
— Для вас Евгения Игоревна. И танец закончен, — попыталась я вырваться.
С таким же успехом я могла бы попытаться забрать добычу из пасти льва.
— Он закончится, когда я тебя отпущу. А я ещё не закончил.
— Что не закончили? Нашу милую беседу? — вцепилась я в его плечо ногтями со свей силы, как только могла, в надежде, что ему станет больно и он хотя бы скривится.
Но на его мощной шее только дёрнулся кадык, когда он сглотнул, и всё.
— Кого же ты выбрала себе в женихи, Евгения Игоревна?
— Того, кого выбрала бы я, к сожалению, нет в этом зале, — устала я впиваться в него ногтями и выдохнула в бессильной злобе.
— Да, зря ты так напрягалась. Это бесполезно — пытаться сделать мне больно, — усмехнулся он. — И как его зовут? Того, кого нет в этом зале?
— Его зовут Артур. Всё? Вам всё рассказать?
— Нет, только про Артура. И кто у нас Артур? — наклонился он так, словно хотел что-то сказать мне ухо. Но вместо этого глубоко вдохнул. Чёрт, он меня нюхал! Животное! — Вкусно пахнешь. Сладко, — горячо выдохнул в шею.
И я совсем этого не хотела, но постыдно покрылась мурашками.
Он увидел, довольно улыбнулся.
Это становилось похоже на пытку. А эта песня, что исполняла группа на сцене, словно стояла на бесконечном повторе: я точно слышала, что они начали куплет заново.
— Так что там на счёт Артура? Он тебе нравится? Ты его любишь?
— Сергей!
— Тебе лучше ответить. И лучше правду, — снова наклонился он к моей шее, то ли угрожая, то ли играя со мной как кошка с мышкой. — И чем быстрее ты это сделаешь, тем короче будет танец.
— Да, я его люблю. Возможно, это он сделает мне предложение. Я не уверена. Но лучше бы это был он.
— Почему?
— Потому что не хочу расстраивать папу, не хочу был неблагодарной, но, если отец выбрал жениха по своему вкусу, мне придётся. Замуж за другого я всё равно не выйду. Ни за что! — выдохнула я.
Он улыбнулся. Улыбнулся криво и самодовольно. Я с опаской подняла на него глаза. Его взгляд встретил мой в упор. И мне стало не по себе.
До чего же неприятный тип. Наглый, самоуверенный, бесцеремонный.
— Зачем же ты его искала? Своего будущего жениха? Если это не Артур. И лучше тебе…
Я выдохнула. Мог не напоминать, я с первого раза поняла: мне лучше ответить.
— Хотела попросить от меня отказаться. Объяснить, что это будет ошибкой. Что я люблю другого, что я…
Чёрт! Он снова меня смутил, буравя тёмным опасным взглядом.
— В общем, мы не будем счастливы, — отвернулась я.
— Нет, — прошептал он, наклонившись. Это прозвучало как ответ.
Он разжал руки. Музыка как по щелчку пальцев стихла. Я дёрнулась: что?
— Я думаю, он скажет «нет». Так что не трать зря слова, — сделал шаг назад. — Спасибо за танец. С днём рождения, Евгения Игоревна. Твой торт!
Он кивнул. Я обернулась. Освещение вдруг погасло, словно именно он всем этим дирижировал. В зале ахнули. И в глубине коридора показался свет: дрожа свечами, выехал торт. Большой трёхэтажный торт. Нарядный, сказочный.
Сердце замерло, когда он остановился передо мной.
Что же загадать? Что загадать? Я оглянулась.
Пусть это будет Артур?
Набрала полную грудь воздуха. Нет.
Пусть я выйду замуж по любви!
И задула все свечи до одной.
Глава 5. Моцарт
— Сергей, Тоцкий звонил, — встретил меня в коридоре Нечай, человек ответственный за сбор долгов.
Я только вышел из зала. И не сказать, чтобы злой, просто с чувством глубокого разочарования и какой-то тоски. Наивная бесхитростная девочка. Да, хорошенькая. Да, совсем тепличная. Не глупая, но такая трогательно серьёзная и правильная, что зубы ломило. Белёк. Вот кого она мне напомнила. Новорождённого детёныша байкальской нерпы. Безобидный, послушный, простодушный щенок. А чего ещё я ждал от сопливой девчонки? Чего я вообще ждал?
— Он что деньги нашёл, Тоцкий? — притормозил я.
— Нет, он просит о встрече. Говорит, это важно.
— Вот когда найдёт, тогда и встретимся, — обошёл я Нечая и побежал вниз по ступенькам. — Дай ему три дня. И это крайний срок!