- Все, хватит! - хлопаю ладонью по столу. Причем неожиданно настолько сильно, что в последний момент прикусываю губу, чтобы не захныкать от боли.
- Какая грозная, - ржет Хилл.
Я хмурюсь, но продолжаю:
- Ты, - указываю на Дэнни, - нос в книгу. Молча. А ты, - мой палец направлен в сторону старшеклассника, - готовься разъяснять темы по биологии и физике. Иначе…
- Иначе что?
Пожимаю плечами и отвечаю:
- Отстающих в этом году достаточно много. Думаю, мисс Харрис согласится вести с тобой дополнительные занятия у младшей школы. До конца весны. А мы с Дэном сами как-нибудь, верно?
Мой подопечный мычит что-то в ответ и устраивает голову поудобнее на стопке тетрадей. А у Хилла наконец-то пропадает с лица дурацкая улыбочка. Он явно зол. На директрису, которая внезапно появилась в спортивном зале именно в момент, когда эта брюнетистая сволочь избивала своего же одноклассника, на кого-то, кто сдал его, и, собственно, еще на меня. Причем если первой он ничего не мог сделать даже с поддержкой именитого отца, а второго он еще не вычислил, то я-то здесь, только рукой подать. Потому предметом его ярости и негодования стала одна я.
Повезло? Еще как.
- Значит, война, Очкарик? - медленно проговаривает парень. - Окей. Я хотел по-хорошему, но… - выдыхает. - Желание дамы для меня закон.
И с этого начинается то, что я могу охарактеризовать лишь так: кошмар на яву. Скайлар бесцеремонно влез в мою жизнь. Причем в своих тяжелых "Тимберлендах" с грязной подошвой, чтобы обязательно наследить.
Не проходило ни одного чертового дня без его ехидного "Привет, Очкарик". Пересеклись в коридорах школы? В меня летит эта комбинация слов на потеху его дружкам. Проводим занятия с Дэнни?
- Как дела, Очкарик? - тоном заботливого маньяка интересуется он.
А в выходные он специально приходил в библиотеку, где я подрабатывала. Зачем? Чтобы поздороваться и поиграть на моих нервах.
- Очка-арик! - каждый раз громко зовет Скай. Посетители библиотеки с немым неодобрением косятся на меня. Вот несправедливость, а? Дурится он, а получаю нагоняй я.
- Катись в бездну! - шепчу я. - И будь потише.
- В бездне был, ты меня туда уже посылала, - сверкает широкой улыбкой он. - И знаешь что?
- Что? - еще немного, и у меня начнет дергаться глаз.
- И мне там не понравилось, - Хилл снова отворачивается к монитору компьютера. - В отличие от этого местечка.
И бурчит под нос, словно бы только для себя:
- Что за раритетная рухлядь? Моя бабушка, наверное, моложе, чем это недоразумение.
Я пропускаю его слова мимо ушей и спрашиваю:
- Зачем звал?
Парень медленно поворачивается вместе с креслом в мою сторону. Удивленно смотрит на меня своими ярко-синими глазами и вскидывает густые брови:
- Я? Звал? Тебя? Куда? Когда только успел? У нас что-то было? Боженька, сколько это я выпил, что…
Глаз все же задергался.
Его забавляла моя злость, он просто игрался. Безобидная месть для девочки с брекетами, которая посмела ему перечить. Он сидел в библиотеке меньше десяти минут, но за это время успевал так выносить мне мозг, что я готова была ползти на коленях в сторону кабинета директрисы и умолять ее прекратить наказание Ская. Он и в наказании научился получать удовольствие, поэтому из нас троих страдали только я и Дэн. Хорошо устроился, сволочь. Понимает, что я чисто из упрямства буду его терпеть, и продолжает измываться. Скотина.
А потом случается то, что полностью переворачивает мою жизнь вверх дном, хотя я думала, что дальше уже некуда.
Впервые за последний месяц Хилл не является в субботу ко мне на работу. Первые пару часов я оглядываюсь, ожидаю подвоха, не позволяя себе верить в то, что он, наконец-то, перестал доставать меня. Может, мозги на место встали? Мало ли, клюшкой кто-то неудачно махнул, и вот, осчастливили парня, у него появилось вторая штука, которой он может думать. Или шайба попала куда надо…
Моя смена на этот раз проходит почти спокойно. Тишина библиотеки, запах книг, тихий перестук нажимаемых клавиш - разве не так звучит умиротворение?
Однако вот это гадкое "почти".
Но мое умиротворение решило по-быстрому отзвучать свое и свалить. Халтурщик. До закрытия остаются какие-то полчаса, как распахивается дверь, и в холл вваливается Скай. Волосы цвета горького шоколада растрепаны, синие глаза блестят весельем, на нем лишь джинсы и белая футболка-поло, хотя на улице уже без пары дней ноябрь.
- Привет, Очкарик, - крутя в пальцах ключи от машины, он направляется прямиком к стойке.
- Пока, Скай, - припечатываю я.