Глава 14. Настя
Войдя в гостевую комнату, я не могла перестать улыбаться. Дом так сильно понравился мне, что даже жаль будет покидать его стены. А ещё мне бы хотелось, чтобы мама провела хотя бы немного времени в таком чудесном месте. Ей бы это пошло только на пользу, но я не рискну попросить Романа Николаевича о таком… Он итак сделал для меня больше, чем я могла представить, и я должна была как-то отплатить ему за доброту.
Присев на край кровати, я провожу рукой по бархатистому покрывалу и жмурюсь от приятных ощущений. Мне хорошо, и дело даже не в том, что мы с Владом оказались в таком чудесном месте… Я счастлива, потому что с души свалился огромный груз. Следовало давно поговорить с Романом Николаевичем, настоять на разговоре, но я боялась. И этот страх сыграл против меня. Впрочем, радовало то, что я сумела найти в себе силы на разговор с ним, и в этот раз нам ничего не помешало.
Я свободна от навязанного брака!
Сво-бод-на!
Широкая улыбка трогает уголки моих губ, и я падаю на кровать, позволяя себе расслабиться. Однако вместе со счастливыми ощущениями на меня сваливается ещё одно — Влад. Его присутствие было совсем не обязательным в особняке. Роман Николаевич сильно погорячился, отправляя меня вместе со своим сыном. Конечно, он не знает о том, какие отношения связывали нас с Владом в прошлом… Похоже, что никто, кроме меня и мамы, не в курсе. Она сразу догадалась, что это он — мальчик с фотографии, из-за которого я рыдала ночами и бегала на почту проверить — не пришло ли письмо.
От воспоминаний на глаза наворачиваются слёзы.
Тогда я была глупая наивная девчонка. Мне говорили, что такие отношения не продлятся вечно, что чувства, если и есть, то непременно погаснут, стоит нам разъехаться по домам, но я наивно предполагала, что это не наш случай. Потому что Влад смотрел на меня так, как никто и никогда больше не посмотрит. Даже он сам.
Но ведь теперь я выросла! Я стала взрослее и умнее! Тогда почему я никак не могу контролировать себя?
Даже сейчас, зная, что Влад не написал мне, и для него наши чувства были игрой, я ничего не могу поделать с тем, что пробуждается внутри в его присутствии. Мне часто кажется, что тот парень всё ещё рядом, что стоит только протянуть руку, и я смогу прикоснуться к нему… Вспоминаю, как он касался моей руки в прихожей: в ту секунду в его взгляде плескался дьявольский огонёк. Влад готов был прижать меня к себе, и мне казалось, что он хочет поцеловать меня. Но значили ли для него хоть что-то эти желания? Быть может, таким образом он просто хочет доказать что-то своему отцу, всё ещё думая, что тот собирается жениться на мне?
Я тяжело вздыхаю и поворачиваю голову в сторону окна. Нужно было открыть его, но теперь лень даже просто подняться на ноги. От мыслей о прошлом на меня накатывает грусть, и я не знаю, можно ли хоть как-то побороть её. Лучше бы не думала об этом вовсе, было ведь так хорошо и уютно…
Наслаждаясь запахом хвойной смолы, которая всё ещё присутствовала на стенах, даже изнутри, я продолжала смотреть в окно. Кажется, какое-то время я даже ни о чём не думала, пока не зазвонил телефон.
Подумав, что это мама хочет убедиться, что у меня вся в порядке, я подскакиваю на ноги и спешу к рюкзаку, в котором оставила свой телефон, однако стоит только достать его, как дыхание прерывается. Лёгкие будто бы опаляет самым настоящим пламенем. Я просто смотрю в экран и не могу даже пошевелиться.
Отец.
Что ему нужно?
Почему он звонит мне?
Хочет напомнить о сделке? Или решил всё-таки вынудить меня работать на него? Роман Николаевич опасался этого…
Я не решаюсь ответить, боюсь говорить с монстром, боюсь даже просто услышать его голос. Не хочу, чтобы он снова появлялся в моей жизни.
Перед глазами появляется его самодовольный взгляд, когда я падаю перед ним на колени и слёзно молю помочь деньгами на операцию матери.
Телефон перестаёт мигать, но лишь на несколько секунд, а потом звонок повторяется… Снова и снова… Безызвестность доводит до сумасшествия. Голова идёт кругом, и я хочу ответить, чтобы узнать, что ему нужно, чтобы получить ответ на этот вопрос, но тело парализовано и не подчиняется мне.
Перестав звонить, отец присылает сообщение, и я не сразу решаюсь открыть его. Какое-то время я напряжённо думаю, но затем палец скользит по экрану, и я читаю текст.
Отец: «Жениха твоего с дороги убрал. Ты же не думала, что я всерьёз способен продать свою дочь? Точно не такому человеку. Можешь не благодарить. Если снова понадобятся деньги, приходи, с тобой выгодно заключать сделки».
Я совсем ничего не понимаю. Руки начинают трястись как у самого настоящего пропойцы. В голове пульсируют слова, от которых становится дурно. Тошнота подкатывает к горлу, и я едва сдерживаю этот позыв внутри.
«Жениха твоего с дороги убрал»…
Отец как-то навредил Роману Николаевичу? Но за что? Он ведь чудесный человек! Просто замечательный! Почему отец решил убрать его с дороги? Нет… Этого просто не может быть! Я не верю! Не хочу верить в это! Вот только как узнать правду? И если отец блефует, то не наврежу ли я своим звонком Роману Николаевичу?
Я набираю номер телефона мужчины, но он находится вне зоны доступа.
Мне страшно. Я давно не испытывала столь сильного страха…
И единственным, кто можем помочь мне в эту секунду, остаётся Влад.
Я выскакиваю из комнаты и спешу в зал, из которого доносится звучание телевизора. Если с Романом Николаевичем что-то случится, я не смогу простить себя. Я должна предупредить его, если ещё не стало поздно.
— Влад, нам нужно поговорить! — заявляю я и трясу ему перед носом свой телефон.
— Если ты будешь маяковать своим телефоном перед моим лицом, это ничуть не поможет нам! Что случилось? — спрашивает Влад и лениво зевает.
Он смотрит на меня, как на дурочку, а я закипаю от злости на его реакцию. Неужели считает, что я обратилась бы к нему, если случай был несерьёзным?
— Ты вирус на телефон словила, и он показывает тебе фильмы для взрослых? — фыркает Влад с каким-то идиотским пренебрежением.
Всё-таки он на самом деле принимает меня за дурочку. Хочется больно стукнуть его по голове, но я ведь тоже хороша. Стою и не могу собраться, чтобы сказать всё как есть. Страх покалывает конечности, и я даже слышу стук собственных зубов друг о дружку.
— Твоему отцу угрожает опасность! — выпаливаю я.
Влад присаживается, выключает телевизор и берёт телефон из моих рук. Он внимательно смотрит на экран, вчитывается в сообщение, а затем мотает головой.
— Я не могу дозвониться до Романа Николаевича. Что, если это сообщение не простое предупреждение? Что, если он уже выполнил свои угрозы?
— Исключено… Отец звонил мне вот только что. С ним всё в порядке. А вот с тобой нам придётся поговорить. Почему ты работаешь на своего отца? Ведь, судя по этому сообщению, ты на него работаешь?..
Взгляд Влада становится колючим. Меня пробирает до мурашек от недоверия, звучащего в его голосе, и я не знаю, что можно сказать, потому что его слова бьют молотом Тора по голове. Я теряюсь, хватаю ртом воздух в попытке придумать оправдания, но все слова теряются, растворяются на кончике языка. Если бы я работала на отца, то не попыталась предотвратить беду. Неужели Влад не понимает этого?
— Я пришла к тебе за помощью, а ты хочешь обвинить меня? — выдавливаю я и отвожу взгляд в сторону.
— Обвинить? Обвиняет прокурор подсудимых, милая, а я всего лишь констатирую факт. Почему он прислал тебе такое сообщение? Если вы не в сговоре?
Я присаживаюсь на диван рядом с Владом и хватаюсь за голову руками. Если бы я только знала — почему… Даже если он решил избавиться от Романа Николаевича, то зачем писал мне? Чтобы потом перевесить всю вину на меня? Привлечь, как соучастницу?