Глаза его щурились от яркого солнца или пытались предугадать мои следующие шаги, а возможно… Мне лишь на мгновение показалось, что это можеть быть не только предположение, но… Он беспокоился обо мне.
— Спасибо. — Передала ему свой.
Мужчина снова стал ходить за мной, не отходя ни на шаг, но этого и не требовалось.
Когда в букете было достаточно белых роз, я оглянулась к солнцу и достала платочек, убирая излишки выступивших от яркого света слез.
Глаза обожгло.
— Думаю, я готова идти к матушке, — криво улыбаясь, произнесла я.
Охрана неохотно встала с насиженных теплых мест, и мы двинулись к замку.
Картинка размывалась, я часто заморгала, распространяя сок и жжение по всему глазу. На лестнице покачнулась — пропустила одну ступень.
— Ваше Высочество, Вам плохо? — взволнованно произнес охранник.
— Мне что-то попало в глаза, — потерла переносицу и стала размахивать ладонью у глаз, пытаясь остудить жжение.
Меня подхватили на руки.
— Что ты делаешь, Кайруан?
— Надо отвести ее к ведьмам, Вэл, — услышала я голос старшего.
— А если король узнает? — ответили встревожено.
— Если он узнает, что она ослепла, то нас тут же казнят.
— Если король велел вам стеречь меня, то вы не нарушили его указание, я все еще в замке, под вашим присмотром, — также мягко я ворвалась в чужой разговор.
И поспешила продолжить:
— Кайруан, поставьте меня на землю. Я способна идти сама.
Мужчина не ответил мне, спокойно поднимаясь по лестнице, будто я весила не больше синички.
Один из охранников кашлянул, пряча за этим кряхтящим звуком смешок.
— Даруна, я прошу вашей помощи и даю разрешение на колдовство, — уже на входе выпалила я.
Мои глаза протерли теплой мокрой тканью.
— Видно, грязь попала в глаза, — отчитался старший.
— Вижу-вижу, ступай! — ответила ему Даруна — и вы, девочки, займитесь делами! — назидательным тоном закончила ведьма.
— И еще, — помедлил старший. — Ее рука. Нужно залечить порез. — Добавил он.
Мы остались наедине с Даруной. Я уже могла открыть глаза, но все еще жмурилась и усиленно кривила на лице самый обреченный вид. Дверь закрылась, а я начала:
— Даруна, мне нужна ваша помощь!
— Я слушаю тебя, принцесса.
— Я выхожу замуж!
— Поздравляю, — я слышала смешинки в голосе даже с закрытыми глазами.
— Даруна, вы должны мне помочь!
Глава 4
Для пущей убедительности хорошо было бы заплакать, но во мне больше не осталось слез. Оттого и радуюсь, что глаза мои скрыты холодным полотенцем.
— Отец любит только Валлена, только его… — Голос сломлен.
— Дитя, тебе стоит успокоиться.
Даруна накладывает влажную ткань на мою шею, убирая волосы за спину. Чувствую аромат гвоздики и мяты.
— Я не хочу! Я не хочу туда, Даруна!
С моих глаз уходит тяжесть: ведьма сняла с них ткань и протерла лицо сухим полотенцем. Следом почувствовала движения двух пальцев на закрытых веках, которые мгновенно забрали остатки жжения. Подушечки чужих пальцев, словно льдинки, приятно холодят кожу.
— Ласта, ты ведь уже не ребенок. Ты должна понимать, что происходит, — терпеливо объясняет она.
Я снова могу видеть, поэтому смотрю на нее снизу вверх, насупившись.
— Почему я должна чувствовать во рту привкус морской соли?
Наиграно, сама слышу. Но как еще объяснить, что меня хотят забрать из дома, лишить устоявшейся жизни? Всего лишить!
Ведьма цепко смотрит на меня, попеременно переводя взгляд то на мои глаза, то на мои щеки, которые она разминает большими пальцами.
— Отец уже послал Истра на войну и…
Я хотела сказать что-то еще, искала слова, но не могла подобрать нужных. "Давай же, — говорила я себе, — найди что-то колкое, пробей брешь в обороне этой ведьмы. Ты знаешь ее с детства! Может сыграть на жалости? Или наоборот…" Закончить мысль я не смогла, жуткая боль прострелила центр лба и я поморщилась, так и не закончив свою речь.
Даруна цыкнула и принялась массировать мой лоб.
— Яд шпорника очень коварен, не стоило подвергать себя таким истязаниям.
Я аккуратно смотрю на ее реакцию. Недовольной она не выглядит, хоть и раскусила меня. Ведьма добавила твердо:
— Тем более сейчас.
Я бегаю глазами по полу, не в силах найти на нем то, что могло бы меня успокоить, а затем отвечаю:
— Да, — не могу сдержать язвительную улыбку. — Особенно сейчас, когда меня выдают за простолюдинов!
— Это вовсе не так, — спокойная и рассудительная Даруна убрала руки от моего лица.