У нее хватило наглости подмигнуть Виктории, когда она проходила мимо нее! Тори поборола в себе желание схватить актрису за искусно уложенную прическу и выдернуть несколько заколок. А может, и выбить несколько зубов! Ужаснувшись своей вульгарной и явно ревнивой реакции, она с горящими щеками повернулась к Рису.
Стоддард, утратив напыщенность, произнес:
- Я действительно думаю.., то есть моя жена и дочь действительно нуждаются в отдыхе. Рис. Я провожу их в их номера.
Рис посмотрел на Тори и увидел ее эмоциональное состояние со смешанным чувством тревоги и веселья. Она ревновала - это хороший знак, но она была и уязвлена. Плохо уже то, что его прошлые отношения с Флавией и связи с Блэки стали известны, но еще хуже было то, что актриса охмурила также Лафтона. Хедда была взбешена, а Тори выглядела потрясенной и подавленной неверностью отца.
- Стоддард, я позабочусь о том, чтобы посыльный внес наш багаж. - Он повернулся к Тори и одарил ее доброжелательной, но кривой улыбкой. - Итак, до ужина, любовь моя.
- Может быть, тебе лучше посмотреть поучительный спектакль мисс Голдшток вместо того, чтобы ужинать с нами? - колко заметила Тори.
- Тори, я уже видел игру мисс Голдшток. Не успела она отреагировать, как он подхватил ее руку и поцеловал твердыми, теплыми губами.
- Пока.
Хедда пронзила его взглядом, но ничего не сказала, и Стоддард повел женщин к лестнице.
Проследив за доставкой багажа, Рис решил нанести визит Блэки Драго в его салуне "Ведро крови". Там мало что изменилось за несколько месяцев, которые прошли со времени его последнего посещения Денвера. Он остался таким же шикарным и шумным и походил на "Голую правду", включая оборудование и меблировку, заказанных в магазинах Лоринга. Изменилось одно - в Денвер возвратилась Флавия Голдшток.
Он подошел к бару, приветствуя старых друзей и посетителей.
Большой лысый бармен широко улыбнулся ему, обнажив зубы:
- Привет, Рис. Тут многое изменилось с тех пор, как ты здесь работал, а потом уехал со своим кушем. Похоже, что твои деньги не пропали даром. Босс наверху. Он тебе лучше расскажет, мне здесь не все видно.
- Спасибо, старина Джоб. - Он стал подниматься по длинной лестнице с низкими ступеньками в личную квартиру Блэки и, подойдя к ней, постучался в тяжелую дверь орехового дерева.
- Войдите, - крикнул Драго. Погрузившись в подсчеты доходов за минувший вечер, он, даже не взглянув на вошедшего, рявкнул. - Ну? Что надо? Говорите!
- Ты не меняешься, старый ирландский плут!
- Рис! - Пожилой мужчина вздернул голову. Он явно обрадовался, увидев своего молодого протеже. - Запылился слегка в дороге, но сразу видно процветаешь. Что тебя опять привело в Денвер? Знаю, что заем тебе не нужен.
Они сердечно пожали друг другу руки, и Рис пододвинул стул к большому письменному столу, заваленному бухгалтерскими книгами и всякой всячиной.
- Сопровождаю свою невесту в магазины Лоринга. Она обставляет наш новый дом в Старлайте - и покупает приданое.
Глаза Блэки расширились, он хлопнул себя по колену.
- Женишься, да? Я слышал, что ты выиграл салун и даже наткнулся на серебро. Похоже, ты решил остепениться. Кто же эта счастливая дама?
- Она леди, и настоящая. Виктория Лафтон. Конечно, мне могло бы больше повезти с родичами, но... - Он философски пожал плечами.
- Неужели каждый мужчина может поглупеть настолько, что захочет жениться? - причмокнул Блэки. - Ты только что спрыгнул с одного из коптильных вагонов генерала? - спросил он, осматривая задымленную одежду Риса.
- Да. Мы только что сняли номера в "Америкен Хаус".
- Странно. Я видно разминулся с вами всего на несколько минут, Я только что обедал в их ресторане. Помня о прежнем увлечении Риса Флавией, он не стал больше ничего говорить, а ждал, проявляя осторожность.
- Знаю. Твоя спутница случайно встретилась со мной.., и Лафгонами в фойе отеля. Блэки поморщился.
- В нее то и дело сам черт вселяется.
- Лафтона она знает еще по Старлайту, - заметил Рис.
- Так, значит пудинг становится все толще, - вздохнул Драго.
- Когда она возвратилась в Денвер? Я думал, что она счастлива с миллионером из Сан-Франциско, - цинично заметил Рис.
Блэки пожал плечами.
- Ей всегда кровь заменяла жирная краска. Надоедает жить в одном месте, как я думаю. Или надоел он. Она собрала целую труппу артистов. Гастролировала повсюду от побережья до Миссисипи. Вернулась в Денвер через несколько недель после твоего отъезда.
- Зачем ты с ней связался? Ты же знаешь, что она из себя представляет, - спокойно произнес Рис. Теперь цинично улыбнулся Блэки.
- Ну, я-то знаю, что она из себя представляет, достаточно хорошо. Поэтому у нас все в порядке. Ни она, ни я не питаем каких-то иллюзий.
- Она же артистка, Блэки. Она создает иллюзии. Не позволяй ей делать тебе больно.
Драго усмехнулся с терпимостью умудренного годами человека и ответил:
- Знаю, что она достала тебя, дружище. Тебе преподнесли урок, как вислоухому щенку. И если ты смог разобраться в этом в двадцать семь лет, то неужели ты думаешь, что я не смогу сделать того же в свои шестьдесят пять? Намекала ли она на восстановление связи?
Рису было явно не по себе.
- Прямо не намекала. Думаю, что больше всего ей хотелось бы насолить Стоддарду и Хедде, но.., черт, Блэки, не знаю, что она может выкинуть.
- Но ты-то сам знаешь, что собираешься делать. Могу поставить свой салун на то, что свои дела ты будешь делать не с какими, как Флавия Голдшток!
Рис рассмеялся, а потом опять стал серьезным.
- Теперь я легко преодолею чары Флавии.
- Из-за леди, на которой ты женишься?
- Увы, не в том понимании, которое ты в это вкладываешь, - произнес со вздохом Рис, - перед которым уныло маячила перспектива холостяцкой жизни до декабря.
Блэки налил отличного коньяка, чтобы утешить своего юного друга, и они, поделившись новостями, пустились в воспоминания о былом.
***
Тори крутилась в постели, потом отказалась от тщетных попыток заснуть. Поездка из долго лелеемой мечты превратилась в ужасный кошмар. Думать о том, что ее собственный папа и этот.., этот бабник, за которого се заставляют выйти замуж, оба были связаны с этой потаскухой Голдшток! "Какое унижение для мамы! И еще большее унижение для тебя самой", - говорил ей внутренний голос. Самое скверное было в том, что она ревновала к этой красивой, опытной женщине! Сначала Тори не могла признаться в ревности, но вынуждена была признать эту истину, когда за ужином сидела рядом с Рисом, пытаясь оградить себя от его дразнящего очарования. У Риса была любовная связь с актрисой, женщиной старше его на много лет, с женщиной, которая все еще находила его привлекательным. А Флавия нравилась ему?