— А что тогда?! Штраф? Или что? Да не молчи ж ты!
— Меня на работу взяли, — всхлипывая, пробасил этот двухметровый крокодил. — Этот гад!
Он мне жизнь испортил!
С трудом успокоив соседа, мне удалось выяснить следующее. Как и намеревался, сосед в шесть
утра явился к дверям офиса, пригласившего его на собеседование. Как и намеревался, выломал
им двери, и когда спешно прибыл вызванный охраной работодатель, рассказал ему
заготовленную речь об огромном желании работать. Клюгеру просто не повезло. Владельцем
офиса оказался пришелец с какой-то далекой планеты (длинное название которой мой сосед не в
состоянии запомнить), и в его инопланетной памяти все еще осталось воспоминание, как
тяжело ему пришлось в Ригарийской империи по приезду, а потому напускной энтузиазм
Клюгера он принял за искренний. С завтрашнего дня мой сосед начинал работать. И угадайте
кем? Курьером. Не знаю, кому больше не повезло — Клюгеру, отзывчивому работодателю, либо
же его клиентам. Не позавидуешь бедным старушкам, не привыкшим к путешественникам с
иных планет, когда в глазок они увидят экую морду.
— Эх, — грустно заметил Клюгер, когда поток слез иссяк. — Надо было по старинке — разгильдяя играть. Творческая жилка меня сгубила.
ГЛАВА 2
Ночь выдалась мучительно долгая. За стеной, сетуя на свою горькую судьбу, всхлипывал
Клюгер. Попытки пристыдить его и убедить в том, что ничего страшного не случилось, успехом
не увенчались. Прибавим к шуму из-за стены собственные тягостные думы и страх перед
участием в такой непредсказуемой и непродуманной операции, и со сном мы тепло
попрощались.
Роил и Ингирих знали на что давить, убеждая меня в необходимости участия в Отборе. Уверена, они и с моими родителями встретились, дабы выяснить мои слабые стороны и степень моего
неприятия к бывшей профессии. Если бы я с легкостью могла вернуться к прошлому, угроза
моего увольнения могла не сработать, вот только возвращаться я не собиралась.
Моя мать — заслуженная артистка Ригарийской империи. Долгое время она порхала по сцене, любимая мужчинами, любимая народом. Ее знали на многие Галактики вокруг, на спектакли с
ее участием раскупались билеты за год вперед, поклонники дарили дома, квартиры, автомобили… В общем, моя мать не сходила с вершины славы пока…пока не родилась я. Чтобы
никто не мог обвинить ее в неразборчивости связей, матери пришлось выйти замуж за одного из
почитателей своего таланта. Она надеялась в будущем, сбросив ненужного ей ребенка на мужа, продолжить карьеру, но судьба распорядилась иначе.
Выбирая мужа по принципу «лишь бы согласился взять пузатую», мама не учла того факта, что
поклонник женился, исходя из принципа «лишь бы богатая». Сразу после свадьбы он принялся
люто проматывать теперь уже общие деньги, зачастую, проигрывая их еще до того, как они
оказывались в карманах. Избавиться от мужа не получалось, нанять няню тоже не
представлялось возможным из-за долгов, поэтому в творчестве мамы случился вполне
закономерный застой.
Через год, когда дела немного пришли в норму, мама попробовала вернуться на сцену, но там ее
уже никто не ждал. Нет, в небольшие работы ее приглашали, например, она с блеском играла
престарелых горничных, но привыкшей к всеобщему обожанию женщине этого было мало. К
тому же в личной жизни по-прежнему не везло — раскаявшийся муж вернулся в лоно семьи, но
любви между родителями не было, они будто бы соседствовали в своем несчастье.
Стремясь отомстить жестокой судьбе, сбросившей ее с пьедестала почета, мама обратила свой
взор на меня. С трех лет у меня были репетиторы, тренеры, учителя. Я одновременно изучала
три языка, моей дикцией занимались лучшие логопеды империи (удивительно, но
поиздержавшиеся родители на все это находили деньги), мать лично обучала меня игре на
фортепиано и скрипке, каждый неправильный аккорд сопровождая ударом плети. Благо, что
финансы не позволяли перевести меня на домашнее обучение, и я не была лишена общения со
сверстниками, хотя амбиции родительницы простирались и на это. В каждом новом занятии, будь то арфа, актерское мастерство, либо же легкая атлетика, я видела желание матери доказать
всей империи, что у нее все хорошо, а дочь, которую она люто ненавидит и унижает при каждом
удобном случае, самая лучшая. Многочисленным знакомым, на вопросы, чем она занимается в
свободное время (люди просто не могли не напомнить о том, что времени у маменьки
катастрофически много), она с придыханием отвечала: «Ни секунды свободной. Рэйя хочет все
успеть, а я просто помогаю ей достичь желаемого». В такие моменты я улыбалась, безмолвно
крича: «Поменьше внимания! Дайте мне хотя бы вздохнуть свободно!».
В моей жизни регламентировано было абсолютно все — что одевать, с кем дружить, на кого
смотреть, какое произведение исполнять, куда поступать… Не стоит и говорить, что от парней
меня старательно ограждали, боясь повторения судьбы матери. Не знаю, на что она надеялась, но в тот же день, как получила документ о совершеннолетии, я сбежала.
Сбежала, конечно, условно. Скорее, покинула отчий дом. Мама все время знала, где я нахожусь
— не зря в ее любовниках ходили значительные люди империи, но пока я не обратилась к ней за
помощью и вновь не попала в кабалу, то могла считать себя свободной. А у матери не исчезал
повод называть меня неблагодарной дрянью. Представляю, как она будет довольна, когда узнает
о моем участии в Отборе. Полагаю, для нее это станет наилучшим выражением того, что так
долго она пыталась в меня вложить.
Мой измученный волнениями и воспоминаниями организм уснул только под утро, победив
сознание в неравной схватке. Стоит ли удивляться, что после пробуждения в зеркале отразилась
бледная немочь с воспаленными глазами и помятым лицом. Спешащий на работу Клюгер кофе
меня не порадовал, поэтому смотреть на мир с позитивом причин не было.
Простояв под холодным душем минут пятнадцать, я с грехом пополам проснулась, нанесла
легкий макияж и долго провозилась в шкафу, выбирая, что надеть. Черная форма СИБ, почти
ставшая для меня второй кожей, явно не подходила для кастинга невест, поэтому свой выбор я
остановила на зеленом шерстяном платье с длинными рукавами и воротом — упрощать
Ингириху задачу и выглядеть соблазнительно не собиралась точно. Все ж таки мне было
обещано содействие хотя бы на начальном этапе.
Ожидая такси, я поймала себя на мысли, что отчаянно волнуюсь. В последний раз чувствовать
себя настолько неуверенно мне пришлось на отчетном концерте музыкального колледжа. И так
как ни колледж, ни ощущение липкого страха мне не нравились, я вздернула нос и всю дорогу
до места назначения просидела с максимально выпрямленной спиной и стиснутыми от злого
упрямства зубами. Еще чего не хватало! Это простое задание, такое, как, например, розыск
преступника, и нечего нервничать по поводу того, понравлюсь ли я кому-то.
Собеседование проходило в центре города, в здании, имеющем название Литературная Обитель, в котором обычно заседало Общество литераторов Ригарийской империи. Занималось оно, большей частью, критикой начинающих авторов и восхвалением трудов, изданных под именем
его членов, но по распоряжению регента Обществу пришлось уйти на вынужденные каникулы
для того, чтобы ненадолго уступить свой кров, для проведения первого этапа отбора невест для
принца.
К месту назначения было около получаса езды. Начинала я свой путь с окраины, где
располагались новые жилые кварталы. В этом районе всегда было чисто и уютно: мамочки всех
рас прогуливались по дорожкам со своими чадами, среди которых попадались и крокодильчики