– Равка! Равка! – голосила она, улепетывая по тропинке мимо охранников, и дальше, прямым ходом к домине Акайи.
Бравые сторожа покосились сначала на нее, потом на меня, застывшую в дверях с корзинкой в руках, но с места не сдвинулись. Ишь какие дисциплинированные.
– Чего это она? – спросила я у сторожей, кивнув вслед продолжающей орать на всю округу тетке.
Один, тот, что помоложе, только плечами пожал, а второй вообще никак не отреагировал.
– Ну и Акайя ей лекарь, – пробурчала я, возвращаясь к столу.
Спустя пару минут я поняла, что есть придется руками. Ложка оказалась такой же жгучей, как и нож. И ладно бы только ручка, ее можно тряпицей какой-нибудь обмотать, но как такую гадость в рот-то совать? Вот ведь жмоты! Специально, наверное, такую посуду подсунули, чтобы я меньше ела. А фигушки вам, все равно все съем! После недолгих поисков по закромам необжитой кухни я вооружилась деревянной лопаткой, придвинула к себе миску с картошкой (миска, к слову, была вполне обычной, нежгучей) и приступила к долгожданной трапезе. Обляпалась вся, но зато наелась. Молоко пила прямо из бутыли, злобно косясь на жгучую кружку. Пирог впихивала в себя уже через силу, из вредности. Не доела. Вытерла руки о потрепанный подол шикарного платья и откинулась назад. А спинки-то и нет! Едва не свалилась с табурета, успев в последний момент ухватиться за край стола.
Откуда-то сбоку послышался хриплый лающий звук. Повернулась и увидела серого. Зверюга сидел на пороге комнаты и трясся, подгавкивая. Сначала подумала, что ему плохо, а когда дошло, что он надо мной смеется, не удержалась и тоже расхохоталась.
Серый еще немного побухтел, а потом замолчал и уставился на стол.
– Ой, а ты же у меня голодный, наверное! – спохватилась я.
Серый тяжко вздохнул и продолжал сверлить взглядом стол.
– Может, молочка? – виновато спросила я.
Вот же, забыла совсем про друга и стрескала все!
От молока серый не отказался. Кое-как ополоснув миску из-под картошки в том же тазу, в котором мыла руки, я перелила в нее остатки молока и поставила на пол. Зверь подошел, понюхал и принялся жадно лакать.
– Сейчас, серый, и для тебя обед стребуем, – пообещала я ему, направляясь к выходу.
Распахнула дверь и потребовала:
– Мясо нужно, свежее!
– Я же говорила! – заголосила Матра, прячась за спины Акайи, Иворга и еще двоих незнакомых мужчин. – Равка она! Всех нас погубит!
– Рот закрой, – цыкнул на нее Иворг, не оборачиваясь.
– А я тут… серому покушать бы, – стушевалась я под пристальными взглядами присутствующих.
– Это и есть наша избранная? – подал голос пожилой седовласый мужчина, делая шаг вперед.
– Да, старейшина Мранор, это Татиана, – представил меня Иворг.
– Таня, – на автомате поправила я.
Седовласый мужчина склонил голову набок и принялся разглядывать меня с головы до ног. А глаза у него были, мягко говоря, жутковатые – светло-серые, почти белые радужки и ма-а-аленький такой зрачок. И вот эти глазки, пропутешествовав от подола платья, из-под которого торчали носки истрепанных кроссовок, до лица, уставились прямо мне в глаза.
– Переодеть, – приказал седовласый, когда я не выдержала и отвела взгляд. – И бабу заткнуть. Нам только паники не хватало, и так из-за полукровки все на взводе.
– Как скажете, – кивнул Иворг.
Матра охнула и попятилась, но ее тут же подхватили под руки мои сторожа.
– Этих тоже сменить, – кивнул на них Мранор. – Акайя, поставь своих.
– Так они еще после вылазки к Валиеку не отошли, – недовольно ответила Акайя.
– Потерпят, – отрезал седовласый. – Брон, она твоя, – бросил он напоследок и ушел быстрой походкой занятого человека, которого оторвали от каких-то важных дел из-за пустяка.
Я не сразу поняла, что речь идет обо мне. Дошло только, когда последний из этой четверки – худенький мужчина лет тридцати пяти на вид, с черной, криво остриженной взлохмаченной шевелюрой и живыми, бегающими глазками, выступил вперед и протянул, потирая руки:
– Интере-э-эсно….
– А вы, собственно, кто? – пролепетала, невольно сделав шажок назад.
– Старейшина Бронир, к вашим услугам, – кивнул он, растягивая тонкие губы в улыбке. – Пойдем, моя хорошая, покажешь, что там у нас с рэдданием.
– С чем? – переспросила я, бросая умоляющий взгляд на Иворга.
Мне почему-то казалось, что он поможет. И я не ошиблась.
– Брон, не пугай девушку, – улыбнулся мой былинный герой. – Она и так настрадалась за последние сутки.
– Да я и так нежно, – пожал плечами Бронир.
– Брон, ты и понятие «нежно» несовместимы, – хохотнула Акайя. – Татьяна, что вы там про мясо говорили? Зачем?