Поражаюсь его непробиваемой самоуверенности и в такт своим мыслям сокрушённо качаю головой.
Кем бы ни был этот человек, мне наверняка следует держаться подальше от него.
Мужчины такой породы не слишком тянут на роль благородных и бескорыстных спасителей. Скорее уж на роль тех, кто обычно без приглашения вламывается в чужую жизнь и приносит в неё одни лишь неприятности.
— Мне ничего не грозило, — отмахиваюсь от странного незнакомца и вновь пытаюсь освободить запястье, до сих пор скованное чужими пальцами. — Эти двое уже «убивали» меня целых два раза. И как видишь, я жива.
— Вижу. Но сегодня всё иначе. Сегодня ты могла умереть, — продолжает настаивать мужчина.
Я даже перестаю вырываться и застываю, глядя на него, как на ненормального.
— Что за бред? Это же просто видение. Я попадаю в него уже третий раз. И ты, кстати, тоже часть этого видение.
Хмуро уставившись на мужчину, ловлю себя на неожиданной мысли. А что если предположить… всего лишь предположить, что я заблуждаюсь, а он говорит правду?
— Должен разочаровать тебя, малышка. Я настоящий. Так же как и они. — Незнакомец кивком показывает в ту сторону, где два огонька недавно уничтожили напавших великанов. — Это я посылал тебе видения. Но мои враги смогли проникнуть в них, чтобы убить тебя.
Замираю на мгновение, а потом меня начинает разбирать смех.
Вся эта ситуация, ещё недавно всерьёз меня напугавшая, сейчас забавляет. Настолько, что осмеливаюсь бросить мужчине вызов.
— Я не верю! Давай, спаситель, докажи, что ты настоящий.
Незнакомец усмехается с видом человека, заранее знающего, что победа будет за ним. Словно всё это время он только и ждал, когда же я, наконец, брошу ему вызов.
— Обычно ко мне обращаются иначе. — Этот наглец с невозмутимым спокойствием обнимает меня за талию и притягивает к груди. — Только тебе я разрешаю звать меня Дэ́йвор.
— Какого чёрта ты поз…
Прежде чем я успеваю высказать мужчине всё, что думаю, он склоняется моему лицу. Накрывает губы губами и сминает их голодным поцелуем.
Несколько мгновений я сопротивляюсь и пытаюсь вырваться из объятий. Однако очень быстро соображаю, что мои попытки тщетны. Они только лишают сил и не дают никакого результата.
Под напором незнакомца я сдаюсь. И уже краткий миг спустя позволяю неистовому поцелую захватить меня и закружить в водовороте животной страсти.
Воздух в лёгких быстро заканчивается. Ноги слабеют. И голова идёт кругом. Чтобы не упасть, мне приходится вцепиться в воротник мужской рубашки.
Слышу, как грохочут в унисон два сердца. Моё или этого… Дэйвора?
Когда наш затянувшийся поцелуй прерывается, я продолжаю стоять в растерянности. И некоторое время ещё сжимаю онемевшими пальцами ткань рубашки.
— Дыши, Лирея, — усмехается мужчина.
Опомнившись, разжимаю пальцы. Делаю глубокий вдох, и воздух врывается в лёгкие, обжигая холодом.
Мне бы сейчас стыдливо опустить глаза, но я не могу заставить себя не смотреть на Дэйвора. На его губы, искривлённые в насмешливой улыбке. В его глаза, похожие на два неземных океана, в которых бушует буря.
Чувствую, как беспомощно тону. Как хочу тонуть…
Наш внезапный поцелуй словно связал нас.
— Ладно, ты настоящий, — признаю я и жадно облизываю саднящие губы. На них ещё хранится мятный, слегка холодящий вкус поцелуя.
— У тебя есть любимая песня? — ни с того ни с сего интересуется вдруг Дэйвор.
— Зачем тебе…
— Пожалуйста, просто назови любимую песню, — настаивает он, не желая ничего объяснять.
— «Звезда на ладони» певицы Ариадны. — Я иронично выгибаю бровь. Он что же, в современной поп-музыке разбирается? — Зачем тебе это, ты, конечно, не скажешь?
— Время на исходе, — виновато улыбается мужчина из моего безумного видения. — Пора.
— Погоди! Что значит, пора? — Растерянность с меня слетает моментально, и я хватаю Дэйвора за рукав, пытаясь удержать. — Что это вообще было? И что теперь?
Мой таинственный спаситель накрывает мой рот указательным пальцем, приказывая молчать.
— Теперь, когда ты спросила, всё стало проще. — Он проводит по губам, по подбородку, а затем вниз по шее и шепчет: — На земле, на воде и в небе. При свете солнца и луны. Ты моя, а я твой. Навек. Никто и ничто не отнимет и не разрушит мою Силу. Ты моя, Лире́я Со́ммар?
— Я твоя, Дэйвор, — отвечаю ему шёпотом и сама не понимаю, с чего вдруг. Будто проваливаюсь в гипнотический транс.
— Лира, очнись! Да очнись же!..
Чьи-то руки встряхивают меня, и, окончательно сбивая с толку, в мысли врывается посторонний голос.