Виктория кивнула, но, когда продолжила укладку, руки ее подрагивали. И мне оставалось лишь надеяться, что девушка успокоится к моему возвращению.
Спустя несколько минут в двери постучали, и Тори поспешила открыть. На пороге застыл лакей, присланный Розалиндой.
— Вы готовы, мисс Элеонора?
— Да, — сухо ответила я и, позволив подруге набросить мне на плечи тяжелый теплый плащ, вышла из комнаты, следуя за слугой. Несмотря на то, что, по идее, Элеонора должна была знать, куда идти, правила приличия вынуждали ее идти в сопровождении. И мне подобное было только на руку. Все же дом я совсем не знала. А так некоторые проблемы решались сами собой.
Матушка Вандерберг и ее супруг ждали меня внизу. Бросив взгляд на своих так называемых родителей, я спустилась вниз.
Признаться, мистер Вандерберг мне понравился. Не было в мужчине той надменности и презрения ко всему свету, которые я замечала в глазах его жены и дочери.
— Элеонора, прелестно выглядишь, — проговорил отец, и я мило улыбнулась в ответ.
— Все ради нашего дорогого лорда Дерри, — добавила матушка. — Девочка старается, дорогой.
— Тогда нам стоит поспешить. — Мистер Вандерберг принял из рук лакея шляпу и плащ и первым направился к двери. А мы с Розалиндой последовали за ним, держась на расстоянии пары шагов.
Перед домом нас ожидала карета. Дорогой экипаж с эмблемой дома Вандербергов, вызывавшей у меня внутреннюю улыбку. Все же я не хотела бы, чтобы на моем гербе красовался кошель. Пусть даже и полный золота. Это вызывало неприятные ассоциации.
Лакей открыл перед нами дверцу. Миссис Вандерберг забралась в салон первой. За ней последовала я. А уж «отец» сел последним, и лакей, захлопнув дверцу, отошел назад.
Свистнул хлыст. Зашуршал гравий под копытами двух вороных. Экипаж мягко качнулся и поехал вперед, медленно набирая скорость. И поездка превратилась для меня в наслаждение.
Внутри салона было очень уютно. Мягкие сидения, подушечки для спины, и, что самое главное, там было тепло. Так что прохлада, царившая за пределами кареты, не волновала нас. Я сидела с ровной спиной, не глядя ни на отца Элеоноры, ни на мать. Лишь смотрела, как за окном мелькают темные силуэты деревьев и фонари, разрезавшие дорогу желтыми пятнами света.
Все мои мысли сосредоточились на Дерри. Он казался мне единственной проблемой, и чем ближе мы подъезжали к месту назначения, тем сильнее что-то сжималось в груди.
Но вот и кованые ворота, освещенные ярким магическим светом. Подоспевший привратник распахнул их, пропуская экипаж во двор. Успел при этом раскланяться, пока проезжали мимо. Я заметила освещенный мягким светом небольшой парк, примыкавший к дому, но больше заинтересовалась старинным зданием, насчитывавшим многие века с момента закладки первого камня в фундамент. А еще я вспомнила, что когда-то давно видела этот дом. Кажется, в одну из поездок с родителями. Он и тогда меня, ребенка, поверг в восхищение. А теперь я просто на миг замерла, едва выбралась из экипажа. Запрокинув голову, оценивающе смотрела на массивные балконы и лепнину, изображавшую застывших в камне фейри. Они казались живыми и угрюмо взирали на нас с высоты стен, выгодно освещенные в удачном ракурсе, придававшем им великолепной мрачности и реалистичности.
«Сразу видно, кто здесь живет!» — подумала про себя. Из поколения в поколение Дерри передавали это имение по наследству. И, полагаю, маленькие чудовища словно говорили непрошеным гостям, кому принадлежит этот дом.
Маменька Розалинда еще не успела выбраться из экипажа, когда к нам подошел слуга, одетый в богатую ливрею. Поклонившись, он пригласил нас следовать в дом. И я шла, предвкушая убранство особняка, скользя взглядом по южной башне здания, увитой тяжелым плющом. Чета Вандербергов шла под руку впереди меня, что позволило отвлечься и задержаться чуть дольше у стены, где был изображен герб рода Дерри. Взглянув на него, я невольно поежилась и прибавила шаг, догоняя поддельных родителей и думая, что, возможно, герб не так далек от истины, показывая скрытое от глаз.
— Мистер и миссис Вандерберг с дочерью! — провозгласил слуга, когда мы вошли в дом. Я снова на секунду застыла, впустив в сердце страх, но сразу собралась, заметив хозяина дома, спокойно направлявшегося к нам.
— Лорд Дерри! — проворковала Розалинда, а мистер Вандерберг, передав шляпу и плащ слуге, ответил на поклон высокого широкоплечего мужчины.
Я узнала его сразу. Да и не узнать такого было невозможно. И, пока лорд Эдриан Дерри здоровался с Вандербергами, рассматривала его, стараясь привыкнуть к надменной красоте мага. Сейчас, когда я видела его не мельком, как в прошлый раз, и намного ближе, стоило признать, что этот мужчина из числа тех, кого невозможно забыть, встретив хотя бы раз на своем пути. Как тогда, на дороге в городе, я ощутила первым делом сильную ауру темной магии, окружавшую лорда Дерри. Опасную, вызывавшую напряжение во всем теле настолько, что мне казалось, будто на затылке наэлектризовались волоски под высокой прической. От такого человека стоило держаться как можно дальше, и я уже заранее сочувствовала настоящей Элеоноре, которой придется жить с магом всю свою жизнь.