Выбрать главу

Вот и в этот раз он протянул вторую визитку Алисе Степановой — моложавой даме лет сорока с небольшим — и договорился прийти к ней на дом на следующей неделе.

Та, сияя, поблагодарила его, потерла виски — головная боль с утра не давала покоя и, наконец, ушла. А Олег заторопился — это был последний пациент, а дома «подросток» без присмотра, и не суть, что ей девятнадцатый год!

***

Олег уже и забыл про Майю с её недороманом, но она напомнила о себе аккурат через две пятницы, на третью. Любила эта девушка, видимо, пятницы. Это, в принципе, логично, иначе к чему такой псевдоним?

Вечер пятницы обещал быть приятным: коллега проставлялся перед отпуском. На работе Олег не пил ничего спиртного, но вот поесть суши и посмеяться над отпуском в такое неподходящее время, когда по прогнозу дождь зарядит на неделю с лишним - это всегда с удовольствием.

Кажется, лето услышало мольбы людей о снижении температуры и потому намеревалось остудить город затяжными ливнями.

Ничто не предвещало напоминания о незадачливых писателях, но позвонила Властелина. Двенадцать раз позвонила. А Олег как раз оставил телефон в ординаторской и ушёл в другое отделение.

Вернувшись, он обнаружил непринятые вызовы и смс "Срочно перезвони мне!" и, конечно, сразу же перезвонил.

Должно было случиться что-то ужасное, раз сестра так торопит. Она же не терпит контроль, и обычно не звонит никогда лишний раз, а тут...

Казалось, гудки шли вечность, пока в трубке не раздался истеричный голос Властелины:

- Чёрт! Чёрт! - вопила сестра.

- Что случилось?- крикнул в трубку Олег, готовый сорваться и броситься домой или любое другое место, где находится сестра.

- Беда, Олежка! - причитала девушка. - Подписка! Ты представляешь? Подписка! Мне не узнать, как они там встретились! Уже написано, уже все читают! Все, а я - нет!  У меня как раз нет денег! Срочно! Олеженька, очень срочно!  Закинь мне на кошелёк сотню!

В первый миг Олег хотел поехать и прибить сестру. Но потом порадовался, что всё нормально.

- Подумаешь, - выдохнул он с облегчением. - Завтра прочитаешь!

- Завтра?! - взвилась сестра. - Олег, это совсем не то будет! Это... это как смотреть футбол в записи! Когда все уже знают счёт, а ты - нет! И ты, как дурак, смотришь, а все уже знают, понимаешь?

Олег футболом не болел, так что не знал. Ему было равно наплевать и на футбол, и на страдания дракона, который страстно желал свою секретаршу.

Прода

- Не понимаю, - честно признался парень. - Но мне некогда, так что давай, пока... - постарался отвязаться он, но сестра завопила вновь:

- Ну не жмоть сотню!

- Чего? - переспросил он, начиная понимать суть: у него просят денег, чтобы прочитать то самое, что он не мог даже никак назвать, чтоб цензурно вышло. К концу смены голова вообще плохо варила. Так, они говорят о книге. О глупой, бесполезной книге, рекламу или отрывок которой он имел счастье читать несколько недель назад. - Сотню? Это я могу две банки пива купить, а ты какую-то макулатуру!

- И не макулатуру вовсе!  - рассмеялась вдруг сестра, и парень счёл эту перемену настроения подозрительной: не пьяная ли она там? - Ну ты и отсталый! Как может быть книга на бумаге, если этой книги ещё нет?!

- Ещё нет? Но она уже продаётся? - усмехнулся Олег.

В ординаторскую стали подтягиваться коллеги, и пришлось выйти в коридор.

- Ну да, продаётся. - Ответила сестра. - А что? То, что её нет, мешает её продавать?  Майя пишет, понимаешь? И мы как бы пишем вместе с ней! Это как встречать рассвет, рождение нового дня! Или как наблюдать за тем, как пробивается росток... - воодушевлённо принялась объяснять девушка.

- Погоди. - Перебил Олег, покосившись на дверь ординаторской, в которую как раз только что зашёл ещё один мужчина. И в руках у него были коробки с пиццей. Надо скорее туда, а не обсуждать всякую хрень! -  Ты отдашь сотню за книгу, которой нет и, может, и не будет? Но даже если будет, она только на компе? А даже если и не на компе, она про властного дракона и его секретаршу?

- Ну да! - обрадовалась Властелина, что, наконец, смогла всё объяснить брату.

- Чёрт. - Почесав затылок, признался он. - Походу, я безнадёжно стар.