— А как это отразится на уровне воды?
Уэс округлил глаза. Он понял, что задумала Николь.
— Ты не можешь этого сделать, потребуется несколько дней, чтобы выкопать траншею, к тому же земля, которая рухнет в реку, засеяна твоей пшеницей.
— Ты не ответил на мой вопрос. Понизит ли это уровень воды?
— Река, возможно, немного изменит русло и станет шире. Но уверенности в этом никакой нет.
— Мне не нужно уверенности, я просто посоветовалась с тобой.
— Да, черт возьми! Реке все равно, чью землю проглотить — твою или Клэя.
— Я попросила бы тебя не употреблять подобных выражений при детях, — одернула его Николь. — Итак, нам потребуются лопаты и кирки для корней и камней, а также…
— Ты раньше посмотри, что творится снаружи, — прервал ее Уэс. — Дождь лупит так, что может убить.
— Другого способа прорыть траншею я не знаю. Разве что перенести земляные работы внутрь дома, где тепло и уютно.
— Я категорически против твоей затеи, — решительно заявил Уэс. — Клэй как-нибудь выкарабкается и без твоей жертвы. Мы с Трэвисом дадим ему денег, и на следующий год все будет гораздо лучше.
Николь одарила его ледяным взглядом.
— Вот как? Значит, следующий год будет лучше? Мы все его бросили. Клэю нужна семья. Он был счастлив, когда у него были родители, Джеймс, Бет и близнецы. Потом они один за другим его покинули. Какое-то время я отдавала ему свою любовь, но потом отобрала ее у него вместе с близнецами. — Она жестом указала в сторону Арундел-Холла. — Когда-то это был счастливый дом, полный людей, которые любили его и которых любил он. А что у него осталось? Даже его племянница и племянник живут не с ним, а с посторонним человеком. Мы должны показать ему, что он нам небезразличен.
— Но мы с Трэвисом…
— Дадите ему денег? Ты как муж, который дает жене деньги вместо внимания и любви, в которых она нуждается. Клэю нужны не деньги, а помощь и дружеская поддержка.
Уэс, Джейни, близнецы и даже Жерар пристально смотрели на нее.
— Откуда ты знаешь, что чувствует Клэй? — тихо спросил Уэс. — Может быть, ты приписываешь ему чувства, которые испытываешь сама? Может быть, это тебе одиноко и хочется, чтобы кому-то было небезразлично, что с тобой происходит?
Николь попыталась улыбнуться.
— Сейчас у меня нет времени размышлять об этом. Дорога каждая минута. Уровень воды в реке поднимается, и участки Клэя, засаженные табаком, под угрозой затопления.
Уэс сжал Николь в объятиях.
— Если когда-нибудь я найду женщину, которая будет любить меня хотя бы наполовину так же сильно, как ты любишь Клэя, я с ней ни за что не расстанусь.
Николь высвободилась из его объятий и смахнула слезу.
— Не раскрывай, пожалуйста, все мои тайны. К тому же вряд ли ты окажешься таким же глупцом, как мы с Клэем. А теперь — за дело!
Джейни сняла фартук и взяла макинтош Уэсли.
— Пока вы здесь болтаете, я намерена кое-что сделать. Прежде всего позаимствовать у Айзека кое-какую одежду, чтобы не вымокнуть до нитки. Иначе никакого проку от нас не будет. После этого я съезжу за Клэем.
— За Клэем? — в один голос воскликнули Николь и Уэс.
— Возможно, вы оба считаете его инвалидом, но уж поверьте мне, он может копать землю не хуже всех нас, к тому же у него еще осталось несколько работников. Хорошо бы также позвать сюда Трэвиса.
Николь и Уэс, пораженные, застыли на месте.
— Вы что, в землю вросли? Николь, пойдем на мельницу. А ты, Уэс, иди и точно определи, где будем копать траншею.
Уэс, схватив Николь за руку, потащил ее к двери.
— Вперед! Нам предстоит нелегкая работа!
Глава 21
Увидев Арундел-Холл, Джейни глазам своим не поверила. Крыша над крыльцом протекала, на полу стояла вода. Входная дверь была полуоткрыта, и край ковровой дорожки промок. Джейни вошла в дом и попыталась закрыть за собой дверь, но дверь отсырела и не закрывалась. Она закатала мокрый ковер и охнула, увидев испорченный пол перед дверью. Дубовый паркет придется менять.
Она окинула сердитым взглядом широкий коридор. От постоянной сырости кучи грязи и мусора, скопившиеся внутри, издавали зловоние. Джейни на мгновение закрыла глаза и мысленно извинилась перед матерью Клэя. Затем направилась в библиотеку.
Джейни без стука распахнула дверь. Это была единственная комната, не претерпевшая изменений, хотя в ней было так же грязно, как и в остальных. Она постояла на пороге, чтобы глаза привыкли к полутьме.
— Должно быть, я умер и попал на небеса, — донесся из угла низкий голос. — Моя прекрасная Джейни в мужских штанах! Хочешь ввести их в моду?