Как завороженная, я подошла к статуе. На ее груди, в том месте, где у людей расположено сердце, виднелась замочная скважина. Ключ моментально оказался у меня в руке. Легкое движение — и он, как нож в масло, вошел в углубление.
В груди Великой Матери что-то булькнуло. Экран замигал разноцветными огнями. Перемещая ладонь по поверхности монитора, я просматривала «локации».
Нужный мне мир отыскался почти сразу. Я ткнула в изображение пальцем, и оно разрослось на весь экран.
— Кесо!.. — это Маэ бросилась к экрану.
«Телевизор» отчетливо показывал картинку: Василий, таксист из моего мира, чинил в гараже машину. И помогал ему, как ни странно, мой свекор. Похоже, его заинтересовала техника нового мира.
— Кесо!!! — взвыла Маэ. — Иди к нам, любимый!
— Он тебя не слышит, — предупредила я.
— И никогда не вернется? — Маэ вздрогнула. Второй раз потерять мужа она была не в силах.
— Ну, почему же?.. — я улыбнулась и подмигнула свекрови.
Замахнулась и забросила ключ в свой мир. Точно под ноги Кесо.
Тот подпрыгнул от неожиданности. Потом поднял ключ и непонимающе заозирался по сторонам. Что-то быстро-быстро проговорил Василию (к сожалению, «телевизор» звук не транслировал).
Пожав Василию руку, Кесо засунул ключ в рот и блаженно прикрыл глаза.
А уже через секунду нежился в объятиях Маэ. Я была за них так счастлива, что чуть не пустила слезу.
— Варя, — Фил неслышно подкрался сзади.
— Да?.. — я обернулась и заметила, что лицо у моего мужа стало бледным и расстроенным. — Что случилось?
— Ты вернешься?.. — впервые за все время нашего знакомства я слышала неуверенность в голосе Фила. — Молока осталось ровно на один переход.
Неужели он настолько сильно меня любит? Мой взгляд скользнул по его статной фигуре, поднялся выше и остановился на манящих своей глубиной глазах. Они горели любовью. Такого мужчину бросит только идиотка.
Нет, я, конечно, с придурцой, но не настолько.
— Красавица…
Фил приблизился, но не решился обнять. И только смотрел: пристально, страстно и вместе с тем доверительно.
Я задумалась: скоро новый сезон дождей, а у меня Калки не смазана — скрипит, аки старушенция. И «шлем» мужу новый изготовить надо. Да и мир кто-то должен восстанавливать, грамоте варваров учить. Жрецам достойное наказание придумать — тоже важно.
И вообще, мне всегда хотелось сделать карьеру дипломата. Почему бы не занять пустующий пост министра по связям с другими мирами.
Пока я рассуждала так, Нерун подобрался к экрану. Другой один жрец последовал за ним.
— Только один! — взревел Нерун, отталкивая товарища.
Прыгнул в портал, но второй жрец последовал за ним.
— Табу!!! — взревел Оним.
Но никто и не подумал его послушаться. По «экрану» поплыла рябь. Великая матерь задрожала, из ее каменного горла вырвалось облачко пара.
— Что происходит? — испуганно вопросила я.
— Нерун и Аким нарушили табу! — разъяснил Оним. — Теперь портал работает нестабильно. Произойти может что угодно. В любом мире и любом времени.
Нифига себе! Я теснее прижалась к Филу, обретая в нем поддержку и защиту. С замиранием сердца уставилась на «экран».
Рябь прошла, картинка стала отчетливо видна. Это был уже не гараж Василия, а пирамида в песках. Рядом с какой-то аркой стояла моя мама, Тамара, и улыбалась снимавшему ее фотографу.
К слову, улыбка вышла измученной, бесцветной. Наверное, моя пропажа так сказалась на матери. Мне до того захотелось ее обнять. Сказать, что со мной все в порядке. Что в диком мире я нашла свое счастье.
— Мама!.. — я потянулась к ней.
Фил остановил вовремя: прижал крепче, удержал от опрометчивого поступка.
— Сделай что-нибудь?.. — попросила я Онима.
Но тот лишь покачал головой. Не отрывая взгляда от «экрана» произнес:
— Мы ничего уже не можем. Только наблюдать.
По экрану снова пошла рябь. Но перед тем, как изображение пропало, я увидела яркую вспышку. Точно за спиной моей мамы взорвалась бомба.
— Нет!.. — ужаснулась я. — Только не маму!
Напрасно ждала, что родительница перенесется ко мне. Ее и след простыл.
— Из-за сбоя в работе, она могла оказаться в нашем мире, но в другом времени, — сообщил Оним. — Навряд ли мы сможем ее найти. К тому же нарушать ход истории — величайшее табу.
— Ох, мама, надеюсь, ты сумеешь уцелеть, — охнула я. — А, может быть, и найдешь в мире Аланты свое счастье. Как нашла его я.
КОНЕЦ