— И что же это за клятва? — Йонке настороженно посмотрел на меня.
— Что я никогда не выйду замуж. И вообще не хочу иметь никаких любовных и псевдолюбовных дел с мужчинами. То есть, если я возьму на себя временную роль невесты господина Граафа, вы можете дать мне гарантии, что это не зачтется мне, как нарушение моей клятвы и не повредит мне?
Конечно, я немного приврала. Но если все так, как Йонке расписывал про Магию Слова, то он меня поймет. Должен был понять. Просто обязан.
Йонке издал какой-то странный то ли всхлип, то ли стон, и как-то резко стал выглядеть меньше ростом и на добрый десяток лет старше. Он склонил голову и закрыл лицо руками.
— Я не могу. Я не пойду на такой риск. Мне требуется всего-ничего времени. Просто скажитесь больной и оставайтесь в замке до тех пор, пока я не завершу свое задание. Даже не придется выходить в свет и притворяться невестой господина Граафа.
Сказав это, Йонке сделал несколько странных движений руками, что-то прошептал и кристаллы начали потухать один за другим, пока завеса совсем не исчезла.
И, воспользовавшись тем, что я стояла, намертво прилипшая к тому месту, на котором стояла, и хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, Йонке пулей вылетел из кабинета, напрочь забыв про свою мантию.
А я готова была заплакать от досады. Вот влипла, так влипла…
Глава 6
Дорогая мама, роди меня обратно, а? Ведь это не лезло ни в какие ворота! На и без того едва тлеющие угольки моей надежды вылили ушат воды.
Так. Кажется, я все-таки заплакала.
Я провела руками по лицу, смахивая слезы. Плакать буду потом. Над могилой Йонке. От радости.
Я не была кровожадным существом, любящим злорадствовать над бедами других, и уж тем более, прыгать от радости на чьей-то могиле. Но сейчас во мне боролись два желания: догнать этого поганца и приложить головой обо что-нибудь со всей дури, или все-таки смириться и подождать.
Победил второй вариант. Просто потому что только Йонке мог вернуть меня домой. Если только на меня с неба вдруг не упадет мешок с деньгами, и я не найму другого мага как-то минуя короля. Который еще не факт, что согласится на запрещенную магию.
Я подошла к окну и открыла его, впуская в кабинет холодный осенний воздух. Зима сюда еще не добралась, из чего я сделала вывод, что тюрьма находилась где-то на севере, ближе к горам. Только вот я не помнила, были ли там горы — мне было как-то не до любования ландшафтом. Как там, кстати, назвал ее Йонке? Хелльстрём, кажется…
Впрочем, какая разница. Просто надеюсь, что не придется туда возвращаться. Особенно в качестве преступницы. Не сомневаюсь, для самозванцев там найдется «теплое и уютное» местечко. Даже если такого нет, то для меня тер Алдерик расщедрится. Не нравился он мне, и все тут. Да и я, похоже, вызывала у него некоторые подозрения. Вон как рвался поговорить со мной, хотя, казалось бы, ему-то какое дело до меня? Предчувствие подсказывало, что мне еще не раз предстоит с ним встретиться. И хотелось бы мне думать, что моя чуйка просто дала сбой, но я уже так привыкла ей доверять, что просто не получалось сбросить со счетов.
Солнце уже село, и все, что, предстало моему взору — лишь смутные очертания. Луны видно не было, как и звезд. Только пустое, пугающее своей чернотой, небо.
Поежившись, я плотнее запахнула мантию и закрыла окно. Со всей этой неразберихой я даже забыла спросить Йонке, а была ли со мной моя сумка, или она осталась на скамейке в сквере. Ничего особо важного и пригодного для этого мира в ней не было, кроме спортивного костюма. Хоть какая-то одежда была бы на замену моих юбки с блузкой. Выглядела бы я в этом костюме и кроссовках еще более странно, чем в этом, но что еще можно было придумать?
Госпожа де Вир жила в этом замке. Значит, у нее должна быть здесь одежда. Если, конечно, она не прихватила с собой еще и ее. Но Йонке сбежал, бросив меня в полном одиночестве в этом огромном и пустом замке. Но пустом ли? По идее, должны быть слуги, только вот я не имела ни малейшего понятия, куда идти, кого звать на помощь. И стоит ли вообще.
Ходить по замку и кричать «Эй, есть кто живой?» — плохая идея. Потому что тогда была вероятность, что меня запрут в дом для умалишенных, или что тут у них для психов есть. По логике, я же для всех была госпожой де Вир, которая, наверное, знала здесь, если не каждый уголок, то хотя бы половину.