Птицы, наверное, напуганные не меньше, чем я, вспорхнули с деревьев.
Но спросить, что это за жуть такая могла быть, я не успела. Эдме Хенна удивленно приподняла брови и сказала, указывая пальцем куда-то вперед:
— Тэйме?
Я проследила за направлением ее пальца и увидела в конце тропинки, по которой мы шли, мальчика. С такого расстояния я бы не взялась утверждать со стопроцентной точностью, действительно ли это был Тэйме, или же какой-то другой ребенок. Но вот эдме Хенна пребывала в полной уверенности, что это именно он.
Не сговариваясь, мы сорвались и побежали к мальчику.
Ох, если бы я только знала, какая шоковая терапия ждет меня впереди…
Да, это действительно был Тэйме. И те жуткие вопли издавал тоже он. Как выяснилось потом, это были такие «интересные» особенности его вида. Я-то думала, что мальчику не повезло, и это какой-то изверг вырезал ему язык. Но нет, у таких, как Тэйме, он в принципе отсутствовал с самого рождения. Но в качестве компенсации эти местные «сирены» (и под этим словом я подразумевала совсем не русалок, а самую обычную тревожную сирену в моем мире) имели способность поднимать вот такую тревогу, от которой волосы дыбом вставали, а кровь в самом буквальном смысле застывала.
Но не вопль Тэйме был самым страшным. Страшнее было то, на что мальчик показал, когда мы подбежали к нему.
В снегу лежал человек. Точнее, то, что от него осталось. Самая настоящая мумия, да такая, что даже древние египтяне позавидовали бы ее виду. А уж археологи пришли бы просто в неописуемый восторг.
В обморок я, как ни странно, не упала. Только подпортила чистый и сверкающий снег своим не до конца переваренным завтраком. Все-таки я впервые в жизни вообще видела труп, не говоря уже о таком жутком.
— Госпожа… — эдме Хенна смотрела на мумию, округлив глаза, — это… это же… мастер Йонке.
Смысл сказанного не сразу дошел до меня. А когда дошел, я, закрыв рот ладонями, осела на землю.
— Госпожа! — эдме Хенна бросилась поднимать меня, но это было не так-то просто.
В голове у меня билась только одна мысль: я убила человека. И не кого-нибудь, а Йонке.
* * * * *
Я сидела на нижних ступеньках главной лестницы в холле и держалась обеими руками за голову. Казалось, что время замедлило свой бег. Все вокруг меня происходило, как в замедленной съемке.
Несколько магов, вызванных прибывшим тером Алдериком, похоже, на месте пытались определить, от чего наступила такая смерть. Слуги тихими мышками шмыгали мимо меня, но я не обращала никакого внимания на них. Только некоторые из них имели смелость выдернуть меня из транса и спросить, не требуется ли мне чего-нибудь. Мне ничего не нужно было, а потому я только отмахивалась от них, прогоняя. И снова погружалась в свои невеселые мысли.
— Госпожа де Вир? — холодный голос ворвался в мои размышления и бесцеремонно выдернул меня из них.
Я взглянула на тера Алдерика, остановившегося перед лестницей. Он изучающе смотрел на меня и как будто чего-то ждал. Я же, сама не понимая, зачем говорю это, да не кому-то, а теру Алдерику, начальнику полиции, я прошептала:
— Кажется, это я убила его…
На глаза навернулись слезы, но я даже не попыталась их остановить или вытереть рукавом.
В глазах тера Алдерика вспыхнул интерес. И что-то еще, такое недоброе, что я поежилась и опустила голову, только чтобы не встречаться с его ледяным взглядом.
А тер Алдерик сказал:
— Интересный поворот, госпожа де Вир… Поподробнее, пожалуйста.
А потом добавил еще кое-что:
— Но не здесь.
— А где? — я все-таки посмотрела на него и тут же пожалела об этом.
Он улыбался, нехорошо так, хищно.
Я вспомнила кабинет с защитными кристаллами. Он что, тоже знает про этот кабинет и по каким-то причинам считает, что этот разговор стоит продолжить именно там?
— В Хелльстрёме, где же еще, госпожа?
Внутри у меня все похолодело.
Но слово — не воробей. Да и думать головой, а не чем-то другим, надо было, кому я это говорила...