— У господина де Граафа?
Ну, да, логично, кто же еще, как не хозяин дома должен знать о семейной реликвии, про которого я уже и забыть успела. Только вот чуйка, наконец, проснулась, и сейчас подсказывала мне, что он будет точно таким же «хорошим» информатором, как и Чарна.
Кстати о ней. Бедная девушка опрометью бросилась от меня, когда я отпустила ее. Ну что ж, будет мне уроком: спрашивать что-либо у кого угодно, но только не у этого создания, которое, похоже, боялось даже собственной тени.
Усталость лавиной накатила на меня, мозг начал уходить в отключку, так что мне пришлось возвращаться в спальню, держась за перила, а потом и за стены. Событий за этот день было не так уж много, но зато каких. На всю жизнь теперь хватит. А еще больше информации, от которой мозг опухал и отказывался адекватно работать.
Призрак снова куда-то пропала, когда я, дотащив себя до постели, рухнула на нее, но я не особо расстроилась. Гулять, где попало и возвращаться по велению задней левой лапки было в природе кошек. Все равно моих сил хватило только на слабую попытку натянуть на себя одеяло, после которой я провалилась в самый спокойный сон за те несколько дней, что я находилась здесь.
Глава 14
Утро началось не самым радостным образом: эдме Хенна несколько раз будила меня, а я только и делала, что отмахивалась от нее, зарываясь с головой под одело. Могла бы и сжалиться надо мной хоть немного. Я и так не высыпалась: мои ночные прогулки оказались, к сожалению, совсем не снами. Я успела пережить неведомую болезнь, непонятный приступ. В довесок ко всему прочему получила кучу информации, которая, кажется, ничего, кроме головной боли и стресса не вызывала, и которую мне не особо удавалось структурировать так, чтобы не убиться. А ведь предстояло узнать еще немало.
Но на мое несчастье у эдме Хенны был приказ: Риккард де Грааф ждал меня в библиотеке, и было бы крайне нежелательно и не уважительно с моей стороны заставлять его ждать. И хотелось бы мне послать все и всех к черту, но, увы, я была ему обязана, если не спасением жизни, то, как минимум, тем, что избежала участи дальнейшего «милого» общения с тером Алдериком. Вот тут-то меня как будто окатило холодной водичкой: я начала подозревать, как бы Риккард де Грааф не указал мне на то, что я ему чем-то там обязана и не вынудил на то, что мне совсем делать не хотелось. И похоже было, что его не особо-то беспокоило мое состояние, иначе вокруг меня уже давно прыгал бы господин Файлин со своими шаманскими замашками. Стало даже немного обидно.
С другой стороны, я, вроде как, понимала, что поблажек ждать мне не стоит, тем более, от человека, единственного сына которого при любом раскладе ждала незавидная участь. Потому что даже если он найдется, невесты-то больше не было. И, насколько я поняла, подходящая кандидатура тоже отсутствовала. Единственное, чего я все никак не могла взять в толк, так это как раз последнего. Неужели в королевстве все так плохо с достойными девушками?
Но, как бы там ни было, при всем моем нежелании, встать все-таки пришлось. Погода за окном не радовала: грязно-серые тучи низко нависали над землей, почти касались верхушек деревьев. Я поежилась: вот только дождя еще и не хватало для полного счастья.
И чувствовала я себя, естественно, не самым лучшим образом: как поистрепавшаяся мочалка, которую, вроде как, и выбросить стоило бы, но еще немного она могла прослужить. Такими темпами и убиться не долго.
Эдме Хенну тоже не особо радовало то, что господин де Грааф не дал мне оправиться от вчерашнего приступа и желает видеть меня так скоро. Зато меня очень радовало то, что он запретил эдме Хенне вливать в меня ее мерзкое пойло. Она не переставала жаловаться на это, пока зашнуровывала мне все то же синее бархатное платье на спине. Я же старательно скрывала улыбку. Видимо, господин де Грааф знал, что эта дрянь из себя представляет, как и то, что от этого зелья больше вероятности загнуться, чем от приступа. Мысль о том, что у него могут быть совсем иные причины на это, мне, конечно же, в голову не пришла.
Закончив бурчать в адрес Риккарда де Граафа, эдме Хенна переключилась на меня из-за платья. Видите ли, девушкам не положено одно и то же два дня к ряду надевать, если только она не поломойка в придорожном трактире. Вот тут я не выдержала и все-таки полюбопытствовала, потому что, как ни крути, а рано или поздно хотя бы мизерные знания о местной моде мне понадобятся же. И выдохнула с огромным облегчением, когда узнала, что все это пестрое не пойми что (как будто цыганский табор ограбили) — был личный заскок Анне де Вир, из-за которого она чуть не лишилась права появляться в высшем свете. Она бы и лишилась, если бы не своевременная помолвка с Винтером Граафом, далеко не последним человеком в королевстве. Слишком открытые, слишком вызывающие наряды не находили одобрения у дамочек высшего света. Только осуждение. Девицы из увеселительных домов, и те скромнее одевались.