— В этом мире у вас два пути, госпожа Настя. Либо найти мужа, что не так уж легко будет, учитывая, что у вас нет никакой родословной, соответствующей этому миру. И даже не каждый низший захочет брать в жены девушку буквально с улицы. Либо стать магом.
Я вздохнула. Ведь стать магом — тоже ничего хорошего не сулило. Потому что это значило стать той, кого здесь не любят. А некоторые и вовсе ненавидят. Возможно, пойти драить полы в каком-нибудь трактире, хоть придорожном и не самом лучшем, не такая уж и плохая идея?
Если так разобраться, то возможностей была масса. Другое дело, а примут ли меня хотя бы в тот же трактир, даже если прикинуться бездомной сиротой? И если раньше у меня был хотя бы призрачный шанс на то, что Риккард де Грааф окажет, пусть и крошечную, но помощь, то сейчас он сам отобрал его. Все правильно, ему-то что. Он как бы и ни причем: никто ж не мог предугадать, что все пойдет наперекосяк.
— Если вы желаете, то могу дать вам время на подумать. Но ответ хотелось бы знать не позже завтрашнего утра, госпожа Настя.
Вот, значит, как. Можно было сказать «да», а потом, независимо от результата, проявить наглость и потребовать хоть какие-то плюшки за попытку помочь. Не моя же проблема, в конце-то концов! А можно было сказать «нет», и сразу пойти паковать чемоданы. Образно выражаясь, конечно. Собирать-то мне было нечего. Спасибо хоть на том, что господин де Грааф спустился с небес на землю и больше не думал, что я мгновенно брошусь геройствовать.
Все-таки утверждение «решать проблемы по мере их поступления» не всегда помогает. В моем случае проблемы почему-то решили прийти все сразу, не особо оставляя выбора.
Теперь у меня были более весомые причины не любить фэнтези, ненавидеть магию, этот мир и прочее, что сюда можно приплести, пусть даже с натяжкой. Быть попаданкой — далеко не круто. Это я поняла еще несколько дней назад, но сейчас осознала в полной мере. Единственная «плюшка», которую я получила, так это эдме Хенна. Но даже ее можно было с натяжкой посчитать за скромный подарок мироздания: уж очень нестабильным оказалось ее настроение и, казалось бы на первый взгляд, дружелюбное отношение ко мне.
И все-таки…
— Я подумаю, — кивнула я. — Извините, господин де Грааф, но я не побегу прямо сейчас, сломя голову, спасать вашего сына. Я даже не знаю, с чего вообще можно было бы начать поиски…
— Но ваши…
— Вот только не надо про мои способности, пожалуйста, господин де Грааф! — почти закричала я, вскакивая с кресла.
Риккард де Грааф часто заморгал и с удивлением посмотрел на меня. Впрочем, я сам была удивлена этой вспышки. Я никогда не повышала голос на старших, не перебивала их с такой частотой, как это происходило с того момента, как я оказалась в этом чертовом королевстве. Но раньше мне и не приходилось говорить с ними о магии. И своих возможностях, как мага.
— Извините, но… У меня нет волшебной палочки, чтобы взять, взмахнуть ею пару раз, и все готово. Способности же, о которых вы твердите — я их не чувствую. Если и есть что-то, то оно не спешит оповещать об этом меня. Вот как прикажите искать человека, которого я знать не знаю? Который просто исчез, и даже самый действенный для вашего мира способ не смог его найти? Я даже не из тех придворных недоучек. Я ничего не понимаю в магии, а то, что знаю — делаю неверные выводы на основе скудных знаний…
Меня, наверное, и дальше несло бы на волнах гнева и обиды, но Риккард де Грааф остановил меня.
— Прошу прощения, госпожа Настя. Мне не стоило так напирать на вас. Вряд ли вы поймете, каково это — потерять единственного сына. И если все то, что написали об иномирянах мои предки — правда, то я смею надеяться, что вы просто не оставите старика в беде.
Я устало вздохнула. Не любила, когда давят на жалость. Это, конечно, не значило, что я не уважала старших, но одно дело — уступить место едва стоящей на ногах старушке в автобусе, и совсем другое — вот это безобразие, сидящее передо мной и пытающееся состроить жалобное выражение лица. Выходило так себе, кстати. Ну еще добавляло обиды то, что господин де Грааф явно не задумывался о том, что беда потом будет ждать меня. Черт возьми, я согласна была даже прислугой быть в чьем-нибудь доме, но кто ж возьмет без рекомендаций-то? Сказать ему прямым текстом, что ли?