А вот это уже плохо.
Первое, что приходит на ум — бежать. Что я и делаю. Этот человек точно не притягивает меня к себе.
— Ксюш, я пойду, подышу, — на подругу не смотрю, только на Вернера. Он всё так же продолжает пялиться в мою сторону, поэтому предпочитаю ретироваться. Нажить ещё больше врагов сегодня не хочу. А судя по его взгляду, это вполне возможно.
Разворачиваюсь, сильнее сжимаю лакированную сумочку в руках и иду на балкон. В этом жутко тесном серебристом платье некомфортно. Вот бы снять его, выкинуть и надеть что-то посвободнее.
Чёртов маркетинговый ход Бьянки. Платье, которое ещё не вышло в коллекцию, женщина решила показать на этом вечере среди светских львиц. Но если на подиуме в нём можно пройтись пару минут, то здесь приходится разгуливать несколько часов.
Недовольная выхожу на балкон, злясь на всех и вся. Лучше бы я сегодня вообще сюда не приходила. Но родители и Бьянка со своим контрактом вынудили сделать это.
Приближаюсь к перилам и смотрю вниз.
Вернер.
Я точно слышала эту фамилию. Как же его зовут? Чем занимается? Не помню. Будто выбило из головы.
Надо было всё-таки ехать домой, а не идти сюда. И задаваться этим глупым вопросом.
И в очередной раз убеждаюсь в этом, когда рядом вырастает тёмный силуэт.
Встрепенувшись, выпрямляюсь и поворачиваю голову в сторону, слегка сжимая пальцами сумочку.
И снова он. И что Вернер здесь забыл? Преследует?
Вблизи мужчина ещё больше пугающий, чем там, в зале, издалека. Или, может, всё это обман зрения? Ночное небо, сияющая луна, тихо шелестящие деревья, промозглый ветер. Всё это напрягает, вот и кажется мне этот мужчина таким опасным.
Смотрю ему в глаза и понимаю — не иллюзия.
— Вам что-то нужно? — решаюсь заговорить первая. Мне не нравится, когда на меня смотрят вот так. Изучая. Как экспонат. Мне хватает этого и в работе.
Не отрывает от меня взгляда. Радужка у него тёмная, поглощающая. Наверняка сводит с ума не одну девушку.
А меня передёргивает. И от этого внимания, и от его бархатистого голоса, которым он проговаривает обычные слова:
— Познакомиться. Меня зовут Владислав.
На несколько секунд немею. Сглатываю от волнения, кое-что припоминая.
Да, точно.
Отец не раз говорил мне не связываться с одним человеком.
И имя его — Владислав Вернер.
Глава 2
— Не знакомлюсь, — хочу закончить этот диалог как можно быстрее. Чтобы он ушёл, и у меня потом не было проблем, в которые люблю попадать.
А у этого Влада не такая уж и хорошая репутация, что даже мой отец побаивается его. Этот мужчина отчаянный, залезет в любое пекло.
Вернер молчит. Не отвожу от него взгляда. Зачем я вообще смотрю на него? Не даю тем самым уйти. Поэтому отворачиваюсь, надеясь, что это поможет.
Но только хочу сделать вид, что я здесь одна, как чужие пальцы касаются моего лица. Жёстко и грубо, из-за чего сердце падает вниз, куда-то в ноги.
Мою голову резко разворачивают к себе.
А я от страха неизвестности роняю сумочку, которая падает на туфли, клацая застёжкой о пол.
Не успеваю ничего сделать, как снова оказываюсь в плену тёмных, цвета шоколада, глаз.
— Со мной познакомишься, — произносит твёрдо, чуть прищуриваясь. И вот снова. Чувствую какую-то невидимую опасность, исходящую от него. И не зря.
Не так показывают девушке, что мужчина ею заинтересован. Не сдавливают щёки длинными пальцами, заставляя смотреть ему в глаза. А Вернер буквально принуждает.
И даже когда обхватываю ладонями его запястье, мужчина не отпускает.
А щеке больно. Особенно той, по которой недавно прошлась родительница. Но если та не оставила мне синяков, то эта хватка возможно.
А мне нельзя. Скоро у меня фотосессия без косметики. И вряд ли редактор обрадуется, что нужно искать замену на мою роль.
— А если не желаю? — цежу сквозь зубы, сжимая его запястье чуть сильнее. А ему хоть бы хны. Продолжает прожигать взглядом, от которого хочется убежать. Скрыться и больше никогда не появляться в поле зрения. — Кто вообще так знакомится? Это что, новые подкаты такие?
Начинаю злиться. Кто он такой, что позволяет себе такие вещи?
Влад хмыкает, но пальцы свои убирает. Облегчённо выдыхаю, когда снова чувствую долгожданную свободу.
На те несколько мгновений будто попала в клетку, прутья которой с каждой секундой всё сдвигались к центру. Сжимали так, что дышать становилось невозможно.
— Девушек же заводит грубость, — голос у него приятный. И Влад был бы с первого взгляда идеальным во всём, если не нёс всякую фигню.