Пусть расцветка этой комнаты отвратительная, но здесь все создано для меня. Взять хотя бы шикарное круглое зеркало в металлической раме. Да, декорировано оно странно, какими-то рогатыми существами, зато какие размеры, можно любоваться хоть круглые сутки. Рука сама тянется к раме, холодная и гладкая, она словно ласкает кожу.
Кто бы здесь ни жил, а о моем комфорте позаботился. Махровые полотенца разных размеров, пусть и красные, но невероятно мягкие. Шелковый халатик, коротенький, как я люблю, будто сшили по моей фигуре. Становится все интересней, я как обезумевшая разглядываю всякие женские штучки. Они либо и правда демоны-искусители, либо маньяки. Надеюсь, внешний вид хозяев дома мне не привиделся и они действительно красавчики.
Ох, а вот на себя без слез не взглянешь. Волосы сбились в крупные колтуны и торчат со всех сторон, чтобы распутать такие пакли уйдет несколько часов. О лице вообще молчу, один сплошной, отекший синяк, странного серого оттенка. Вместо глаз, узкие щелочки, и нет, я не похожа на кореянку, скорее на запойную женщину. Проще заказать новое лицо у пластического хирурга, чем исправить имеющееся. Как я докатилась до такого? Теперь-то мне не то что тридцать, все сорок лет дадут.
— Шикарно выглядишь, Ева, с таким лицом хоть сейчас под венец. — Теперь еще и сама с собой разговариваю. Дурдом по мне плачет.
Ладно, нечего сейчас об этом думать, для начала надо просто принять горячую ванную и найти способ, как избежать смерти от острых, собачьих клыков. Сущий пустяк, а если не получится спастись, то хотя бы буду выглядеть лучше, чем сейчас.
Разобраться с краном оказывается намного проще, чем со странными склянками и их содержимым. Плохая новость, шкипер, я совершенно не понимаю, что на них написано. Какие-то закорючки, иероглифы. Это выглядит странно. Не хочу даже думать, что все вчерашние воспоминания настоящие, но если предположить, что это так, в контракте точно была более понятная письменность. Я не знаю даже, что подписала, никогда не совершала таких глупых ошибок. Помню, вчера блондин, кажется, Велиал, передал мне этот контракт, а потом, все как в тумане. Была легкая боль в пальце и головокружение, а потом я просыпаюсь в кровати с цербером. Если эти мужчины искали супругу, то решили от нее избавиться не очень гуманным способом. Наверное, я вчера их напугала, своим поведением, а теперь они мстят.
Помыть голову, не понимая, где шампунь, а где средство для депиляции, непростая задача. Кое-как нахожу шампунь и надеюсь, что это бальзам, крема вообще не трогаю, мало ли, для каких частей тела они предназначены. Вроде бы с задачей справилась, посвежела, похорошела, но отек никуда не делся.
На носочках подбираюсь к двери, стараюсь даже не дышать и прислоняюсь к ней ухом, чтобы удостовериться в наличии пса. Полная тишина, но учитывая размеры комнаты, я могу просто не услышать его.
— Эх, была, не была. — Открываю тяжелую дверь и осторожно высовываюсь наружу.
Песик на месте, но сейчас он кажется безобидным. Спокойно лежит на кровати, одна голова прикрыла глаза и, кажется, дремлет, вторая вылизываю лапу, а вот третья смотрит в мою сторону. Уйти незамеченной не получится, но, кажется, мы сможем подружиться.
Вчера я бесстрашно отпихнула пса, и он не отгрыз мне руку, значит, есть все шансы уйти отсюда целой.
— Хороший песик, я тебе не враг, — шажок, еще шажок, главное — держать руки перед собой и двигаться медленно, — видишь, я не делаю ничего плохого, просто хочу найти твоих хозяев и поговорить.
Наклонив одну из голов на бок, он прожигает меня янтарными глазами, а взгляд такой умный, удивленный, словно он не ожидал меня увидеть живой. Цербер лениво потягивается, выпуская огромные когти и лениво зевая, кивает куда-то в сторону.
От удивления у меня даже челюсть отвисает, умное животное правда кивнула, указав мне на стол с чем-то невероятно ароматным. На маленьком, журнальном столике едва помещается огромный поднос. В глубокой тарелке дымится сочный кусок прожаренного мяса с овощами, рядом фрукты, невероятной красоты десерт и несколько напитков. Все бы ничего, но рядом нахожу сложенный клочок бумаги, все с теми же непонятными иероглифами.
— Похоже, твои хозяева что-то от меня хотят, но я совершенно не понимаю что.
С жалостью посмотрев на тарелку с мясом, отдаю обалдевшему церберу, вот и ему счастье досталось.
— Ну, дружок, ешь, — он ничего, симпатичный, если приглядеться, только чавкает громко, — а я пойду своих женишков искать, пора узнать, что за странные дела творятся в моей жизни.*Цербер, он же Малыш, он же Горыныч