Ружка всю ночь потом не спала, до того стыдно было, и за упрямство своё и за нежелание слушать. Да как известно – что не делается, всё не напрасно. Зато осознала. И суть свою приняла полностью и неверия, да шуток с Силой себе более не дозволяла.
Через пару седьмиц злость Аглаина поулеглась вроде. Время потекло своим чередом, Аглая по-прежнему заставляла учить то, что сама ведала. А уж опосля, Ружка закапывалась в тайных свитках. Вот где интерес! Одна беда, дюже хотелось обсудить прочитанное, да поспрошать чего не понятно - ан не с кем. Аглая выслушала, да только головой качнула:
- Тут я тебе не помощник. Что же, я могу тебе присоветовать, коли сама не ведаю о чём речь? Ты девка, читай внимательно. Может, Богов спроси – глядишь подскажут. А ещё себя слушай, сдаётся мне, все ответы в тебе и сокрыты.
- Аглая, а скажи, как спросить то? И как узнаю, что услышали?
- Ну, как спросить? Словами. Как же ещё? – засмеялась Аглая - А как ответят? Тут уж, каждому своё. Прабабка сказывала, ей сны виделись. А как у тебя будет -то не ведаю.
Вечером дома спросила. Сначала ничего не происходило, а потом будто провалилась куда-то. Вот только в избе сидела, Мурёнку гладила, а уже глядь на поляне стоит. Вокруг сосны вековые. Стволы мхом поросли, лапы сосновые до земли свисают, а в просвет поляну видать. Ну, делать нечего – пошла. Едва взгляд на поляну бросить успела, сызнова в избе оказалась, даже рассмотреть ладом не успела. Только дуб вроде в центре стоял, да Чуры по краям мелькнули. Более в тот вечер, сколь ни пыталась на эту поляну попасть - не вышло, только измаялась. Аглая прознав, сказала, что может от того не выходит, что дар ещё полностью не раскрылся. Потерпи, мол, немножко, да от попыток не отказывайся – продолжай! А Ружка и не собиралась отказываться, самой интересно!
6
- Ну, расс-ссказывай, какие вес-с-ти принес-сла? – змей, поманил саламандру кончиком хвоста. Та поёжилась и нехотя выбралась из камня.
Хоть полог и скрывал от такого близкого дыхания зимы, и тут за пологом, было по-летнему тепло, но саламандра, привыкшая к подземному огню - зябла. Ей хотелось вернуться в лаву, порезвится с сородичами и наконец-то прогреться, как следует. А вместо игр в жарких огненных реках, приходилось следить за глупой человеческой девчонкой. Вот незадача! Угораздило же на глаза Полозу попасться, когда он соглядатая искал. Ящерка досадливо щёлкнула языком, и застрекотала, отвечая на вопрос.
- Хм, проведали людишки КТО у них под боком ходит. – усмехнулся змей - Ну да, поздно спохватились, теперь уже ничего не изменить. Ступай, ей на глаза не показывайся, но сама, чтоб глаз не спускала!
Саламандра, возмущенно блеснув бусинкам глаз, растворилась в камне.
Ну, надо же не показываться! Глядишь, если б прознала, так может ухаживать бы получше стала. А то и вовсе подкармливать! От холода ящерке постоянно хотелось есть, только с Полозом не поспоришь. Видать и дальше придётся мышами промышлять. Эх, хоть бы печь протопленной была. А то, эта повадилась болтаться невесть где, а печь топить, кто будет? Как бишь её мохнатая назвала? А - кулёма! Вот, точно, кулёма и есть….
***
Зима к концу подходила, когда Аглая стала брать Ружку с собой, болезных пользовать. Где лихоманку унять, где роды принять, тут то и пригодилось то, что в свитках читала. Заметила Ружка, коли Слово тайное шепнёт, и роды легче пройдут и болезнь без следа уходит. Вот вроде вчера человек пластом лежал, а к завтрему придёшь - на ногах уже, словно бы и не хворал вовсе. За отвары же Ружкой приготовленные ещё с осени слава далече пошла, купцы заезжие в очередь выстраивались, да впрок травок набирали. В дороге-то всякое случается, а до ведунов ещё добраться надо.
Так что не прав оказался староста, прокормили травки. Даже гривенник припрятанный, тратить не пришлось. На болезни-то в холода завсегда недостатка не было.
Вторая седьмица березня шла, Ружка с Аглаей только с соседней деревни возвернулись. У тамошнего гончара детвора занедужила, близняшки Венька да Дарька. Ох и намаялись, пока их на ноги поставили. Вот что дивно, старшей Милке которую о прошлом лете нарекли, хоть бы что, а мальцы совсем - в лёжку лежат.
Всё Аглая с Ружкой перепробовали - толку нет. Жар такой, что чуть тюфяк не дымится. И отварами поили и примочки делали – не помогает, угасают мальцы. Аглая уж отца в сторону отвела, да наказала домовину готовить, думала не выходит. Ружка по ту пору сидела возле малышей, примочки меняла, да видать прикорнула. Тут -то и увидела, будто малые-те как в коконе чёрном лежат. А с головы, да с шеи, словно кудель куда-то верх исходит. И чем ярче та кудель становится, тем чернее мальцы делаются. Любопытно стало, что за невидаль? Руку-то протянула потрогать, а кудель та завибрировала, загудела недовольно, да от пальцев уклониться пытается.