Войдя в полумрак, первое время я вообще не понимала, что происходит вокруг. Над самым потолком парили разноцветные магические светлячки. Играла тихая, ненавязчивая музыка. Несколько пар уже кружились в центре своеобразного зала и время от времени целовались. Последнее наблюдение почему-то удивило. Хотя, вероятно, они уже пришли сюда вместе. А вот если только познакомились…
— Ты пока походи здесь, — быстро заговорила Леонора. — Кажется, я видела Ергена. Знал, паразит такой, куда я суну свой нос.
— Почему… — хотела было спросить, когда Ерген успел стать паразитом, но не успела. Подруга заторопилась в дальнюю часть шатра. Вот и поговорили…
Топтаться на месте не собиралась. Но и оставаться здесь тоже желания не возникало. Ну какие истинные пары? У меня уже жених есть. И искренняя привязанность к одному огневику. Но Вигора здесь нет. И проверить, подходим мы друг другу или нет, возможности не представится.
Я уже повернула в обратную сторону, когда краем глаза уловила яркую золотистую вспышку. Резко повернув голову, увидела, как над одной из танцующих пар зависли два больших золотых светлячка. Именно они и давали этот яркий свет. Пара целовалась, казалось, не замечая вообще ничего. Им не было никакого дела до того, что происходит вокруг. А вот я видела… Видела, как две магические сферы соединяются в одну и осыпаются на влюбленных золотистыми блестками. Невероятно красивое волшебство. А уж когда на запястьях правых рук вспыхнули все тем же золотом магические браслеты, сомнений не осталось. Именно эту пару только что благословил на союз сам бог Любви.
Как такое возможно? Неужели демиург сейчас среди нас? И наблюдает за происходящим? Или восседает на белоснежном троне и смотрит во Всевидящее око? Я чувствовала всем своим существом, что сейчас стала свидетелем не чьей-то милой шутки. Это на самом деле благословение.
— Понравилось? — услышала возле правого уха до дрожи во всем теле знакомый голос.
Медленно повернула голову так, чтобы увидеть говорившего. Заглянуть в наглющие глаза. И убедиться, что моя магия подействовала и сейчас Хилт снова без усов.
Да… магия подействовала. Я отомстила своему навязанному богом Любви жениху за грубость, которую он проявил этой ночью. И, надеюсь, на этот раз усы будут отрастать более беспокойно. И зуд будет нестерпимый.
— Профессор, — повернувшись к нему всем корпусом, заговорила, — а что случилось с вашими усами? И волосами тоже.
Кстати, стоит отметить, что некромант тоже использовал чары, и сейчас был обладателем медного цвета шевелюры и ясных голубых глаз.
— Знаете, студентка Корствииль, — легко подключился к игре Хилт, — В этом отчасти есть и ваша вина.
— Что вы говорите? — Удивилась я натурально. Вложила в эти слова все свое мастерство пудрить мозги. А ведь никогда не страдала подобным пристрастием.
— Представьте себе, — хмыкнул некромант. — В последнее время, после встречи с вами, они магическим образом исчезают. Что-то подсказывает мне, что это не спроста.
— Как вам сказать, — потупив взгляд, пробормотала. Почему-то последние слова Хилта смутили.
— Пошли, — неожиданно сказал маг, хватая меня за запястье и направляясь в сторону немногочисленных танцующих.
— Зачем? — спросила, хмурясь. Все чаще я не понимала действий некроманта. — Мы и так связаны по рукам и ногам. Для чего еще больше все усложнять?
— Но мы ничего не теряем.
На меня хитро посмотрели, а затем подмигнули. Дескать, неужели вы, Холли Корствииль, трусите? В таком случае вам лучше некроманткой не становиться.
— Ладно, — процедила и, уже не упираясь пятками в пол, добровольно пошла за мужчиной. Была не была. Я в самом деле ничего от этого не теряю. Тем более, что и Шеннон подправил себе магией внешность. И сейчас признать в нас преподавателя и студентку сложно.
Как только мы сделали первый шаг друг к другу, музыка стала чуть громче. Затем после того, как мои руки оказались на плечах Хилта, она снова усилилась. И когда мы поймали ритм и стали скользить по свободному пятачку пространства, где все так же продолжали танцевать несколько пар, мелодия стала настолько громкой, что кроме нее я ничего не слышала. Голову кружили успокаивающие звуки, а сердце бешено билось в груди, словно хотело пуститься в пляс, как и мои ноги.
Хилт устроил одну руку на моей талии, а во второй вскоре оказалась зажата моя ладонь. Моя же безвольная конечность, оставшаяся без тепла тонких мужских пальцев, коснулась напряженной шеи Шеннона и скользнула выше, путаясь в густых, посветлевших волосах. Непривычно… брюнетом он нравился мне больше. И с усами, чего уж скрывать.