— Ты меня ни во что не ставишь! Даже моя забота тебе ненавистна! Тебе от меня только… — а вот это я уже не продумала, пришлось импровизировать. — Только артефакты и свадьба нужна-а-а!
Риэлис моментально отпустил меня, растерявшись, и даже отступил на безопасное расстояние.
С удовлетворением отметила, что на нас пялится вся палуба. Попкорна им только не хватало.
Всхлипнула, размазав выступившие слёзы и немного соплей по лицу. И, причитая о бессердечности Риэлиса, помчалась вдоль по палубе.
Остановилась только на другом конце воздушного судна. Привела себя в порядок и проанализировала, как бежала.
Да, пожалуй, было эффектно. Теперь все будут думать, что Риэлис Риелийский издевается над своей невестой.
Спустя некоторое время, напрочь замерзнув в лёгком платьишке, я все-таки спустилась вниз к каютам, лихорадочно отыскивая тот самый злосчастный горшок с цветами, что врезался в мою память, ведь все двери по-прежнему были на одно дверное лицо.
— Эй, горшочек, отзовись, — жалобно протянула, щурясь в потемках.
Наконец, впереди показался тот самый родненький горшочек, к которому я рванула со всех ног. На всякий случай наклонилась к горшку поближе, чтобы удостовериться, что это он самый, а не какая-нибудь тумбочка, после чего шагнула к своей каюте и провернула дверную ручку. Но дверь отчего-то не поддавалась.
А, ну да. Я ж ее заперла, вроде.
Использовала магию, чтобы отворить замок, и вошла внутрь. В теплой каюте я, наконец, смогла расслабить свое напряженное от холода тело. Этот день безумно утомил меня, поэтому мне даже было лень зажигать свет. В беспроглядной тьме я стянула туфли, а затем и платье, бросив вещи прямо на теплый ворс ковра.
На ощупь отыскала кровать, устало зевнула и, откинув одеяло, юркнула в постель.
Внезапно прижалась к чему-то очень тёплому и дернулась от неожиданности. Чтобы исключить галлюцинации, для пущей убедительности опустила ладонь на теплое нечто и бегло провела по нему подушечками пальцев, ощутив твердость позвонков. Пальцы скользнули еще ниже и наткнулись на мягкие ягодицы.
Я испуганно одёрнула руку и посильнее натянула край одеяла на себя, боясь пошевелиться.
Точно не галлюцинация! Кто это, и что он делает в МОЕЙ каюте?!
Сердце ухнуло куда-то в пятки, стоило этому незнакомцу пошевелиться рядом.
Некто вдруг шумно вздохнул. Замер. Затем резким рывков сдернул с меня одеяло и параллельно зажёг множество магических светлячков вокруг. Яркий свет озарил мою постель и лицо того, кто лежал рядом. От стыда я спрятала лицо в ладони и резким движением второй руки натянула одеяло на себя, скрывая почти обнаженное тело.
— Все же решила взглянуть на мой хвост? — раздался насмешливый голос Риэлиса. — Рад, что ты согласилась воспользоваться моим предложением, Айрин.
— Я не… вовсе не я… Я просто… — набрав в лёгкие воздуха, неразборчиво пробормотала, осмелившись поднять глаза на Риэлиса. — Что ты здесь делаешь?
— Что Я здесь делаю?! — изумился Риэлис. — Лучше задай этот вопрос тому, кто пришел в чужую каюту.
— Ой-ёй, — протянула, только сейчас осознав свою ошибку.
Я попыталась встать с кровати, прижимая к себе край спасительной ткани и ощущая себя донельзя глупо, но Риэлис из вредности крепко держал одеяло.
Судно сильно тряхнуло, и я, потеряв равновесие, вновь повалилась на кровать, перевернувшись и выставив перед собой ладони и… Упёрлась ими в обнаженную грудь Риэлиса.
— Знаешь, я тоже думаю, что до брака можно и не ждать, — издевательски протянул Риэлис, вглядываясь в мое лицо…
Глава 10
Риэлис
Айрин смущенно хлопала ресницами, не находя места своему взгляду. Ее теплая ладонь прижималась к моей груди, а мое сердце от чего-то отбивало бешенный ритм.
Какое-то странное чувство внезапно охватило меня. Если бы не знал, что такое невозможно, то наверняка предположил бы, что влюбился в Айрин.
Хотя, с чего мне вдруг влюбляться? Она ведь такая глупая, взбалмошная и…
— Что за глупости ты говоришь? — взвизгнула она, наконец, убрав с меня ладонь и намереваясь вновь встать с постели.
— Подожди, — остановил ее, притянув обратно за руку, но перестарался.
Она оказалась слишком близко. Настолько, что я мог разглядеть радужку ее небесно-голубых глаз. Ее трепещущее дыхание коснулось моего лица, а розовые губы разомкнулись.
— Зачем? — с придыханием спросила она, вырывая меня их неуместных мыслей.