Вот опять!
Было похоже на то, будто некто подцепил что-то у меня в солнечном сплетении и сейчас аккуратно дергает, словно проверяет. Я даже могла безошибочно указать направление, куда тянулась «леска». И оно было противоположным от гор.
Постояв немного, я выдохнула. Вроде прекратилось. И что это такое было?
Рано я расслабилась.
Стоило мне сделать шаг, как меня так дёрнуло, что мне показалось, из груди выдрали кусок мяса. Под рёбрами что-то то ли взорвалось, то ли вспыхнуло. Я вскрикнула, падая на колени. Дрожащими руками распахнула тулуп, готовая увидеть, как свитер пропитывает кровь. Внутри всё жгло и дёргало, но никакой крови я не нашла.
- Что случилось?
Я подняла голову, встречаясь взглядом с черными встревоженными глазами колдуна. Сказать я ничего не могла. Мне казалось, стоит открыть рот, как из него хлынет кровь. Я словно ощущала призрачный вкус железа. Готова поклясться, что даже чувствовала, как рот наполняется кровью.
- Боль... но, - прошептала я, снова с удивлением понимая, что никакой крови во рту нет.
Всё это закончилось так же стремительно, как и началось. Уже спустя пару минут я сидела на земле, глупо хлопая ресницами, и с непониманием смотрела на Лазаруса.
- Прошло... - сказала, ощупывая себя. - Это вы сделали?
- Нет, - колдун выпрямился и покачал головой. Только сейчас заметила, что он без верхней одежды. - Я даже толком не сообразил, отчего тебя лечить. Так что нет, это точно не я. А что с тобой было?
Я поднялась, отряхнулась, принимаясь рассказывать о боли, которая недавно меня терзала. Пока шли к дому колдуна, я прислушивалась к себе, боясь повторения. Боли не было, даже её отголоска, вот только я отчетливо ощущала, как что-то меня всё-таки тянет в ту сторону, где сидит «рыболов». Какое-то неясное и почти незаметное томление во всем теле, едва уловимое желание встать и немедленно куда-то пойти. Впрочем, почему куда-то? Я точно знала направление, в котором мне сейчас хотелось двинуться.
Закусила губу, с тревогой посматривая в ту сторону. Странное чувство затопило меня с головой, едва не заставляя заплакать. Такое бывает, когда по кому-то сильно, невыносимо скучаешь. Кого-то ждешь и хочешь немедленно видеть. О ком-то волнуешься и за кого-то боишься.
Я тут же пересказала свои ощущения Лазарусу. Всё-таки он тут единственный «доктор».
- Проходи, - колдун открыл дверь, пропуская меня вперед. Сам, войдя следом, скинул сапоги и прошёл к столу. Оглядевшись, я тоже сняла сапожки, понимая, что пачкать шкуры на полу не хочется. - Ешь, - сказал он, ставя передо мной горшочек с чем-то вроде мясного супа.
Я хотела отказаться, объяснив, что совсем недавно позавтракала, но замолчала на полуслове, понимая, что действительно хочу есть.
Колдун же, пока я ела горячий, невероятно вкусный суп, водил надо мной ладонями, что-то при этом бормотал и с каждым мгновением становился все более хмурым.
Остановившись, он прошёл к громадному сундуку, откинул крышку и принялся в нём рыться. Я с интересом смотрела, как он достает одну за другой какие-то даже на вид старые книги. Я уверена, что любой музей в моей прошлой жизни с радостью бы взял эти книги себе.
Когда горка книг стала внушительной, Лазарус остановился, задумчиво изучая книгу в руках. Я тоже с любопытством оглядела ее. По мне, так она ничем не отличалась от любой другой в этой куче.
Колдун же открыл книгу и быстро пролистал её до самой середины, принимаясь вчитываться в написанные строчки.
Вздохнув, Лазарус подошёл к столу. Убрав пустой горшочек, он положил книгу передо мной и пальцем указал на витиеватые строки, явно написанные от руки.
- Читай.
Читать было сложно. Буквы были затейливые, со всякими завитушками, но понять всё-таки можно. Читать меня учил Лазарус. Собственно, колдун был в этой жизни для Селены, а теперь уже и для меня кем-то вроде учителя, хотя сам он себя так не называл, да и я его тоже. Просто учил, видимо, ему тоже было скучно.
Поначалу я не особо поняла смысл того, что прочитала, так что пришлось перечитывать. А когда и третий раз до меня не вполне дошло, то я подняла тоскливый взгляд на колдуна, всем своим видом показывая, что мне лучше бы своими словами объяснить.
Просто язык был ну совсем уж заковыристый, пока продерешься через не совсем понятные слова, всю голову сломаешь.
Лазарус привычно вздохнул, на мгновение поднимая глаза к небу, будто спрашивая у него, за что ему такое наказание. Я хмыкнула. Надо же, кажется, второй день его знаю, а благодаря воспоминаниям этот жест показался мне привычным и давно уже знакомым.
- Хорошо, - отобрав у меня книгу, колдун сел на стул с другой стороны стола и серьезно посмотрел на меня. - Помнишь, я всегда говорил, что ты тоже колдунья?
Я кивнула, мимолётно вспоминая, что мы действительно о чём-то таком говорили.
- Это точно? Просто я не ощущаю в себе никаких особенных сил, - сказала, вслушиваясь в свой организм. Вроде всё как обычно, кроме едва уловимого желания быть где-то совершенно в другом месте с другим человеком. Но это ощущение я быстро затолкала глубже, стараясь не обращать на него внимания. Потом об этом подумаю.
Лазарус в ответ просто кивнул, словно и не собирался меня убеждать. Я задумалась. А ведь он и правда раньше часто говорил об этом, постоянно рассказывал о колдовстве, заставляя иногда заучивать различные ритуалы и заклинания.
Если так подумать, то теоретически я знаю много, но всё это для меня сейчас просто бессмыслица. Как бы я ни хотела действительно обладать какими-нибудь способностями, но вот относиться серьезно к подобному пока что не могла. Во мне всегда как-то уживалась маленькая девочка, которая верит в волшебство, и скептик, думающий, что ничего похожего попросту не может существовать.
Когда мои подружки в училище бегали гадать на святки, то я лишь качала головой. С одной стороны, мне и самой хотелось к ним присоединиться, а с другой, я понимала, что это ерунда.
Вот и сейчас возникла сходная ситуация. Боюсь, пока я не попробую и не увижу, что хоть что-то из моих знаний реально работает, так и не поверю.
- Ты помнишь, я тебе рассказывал, что колдун не имеет собственной силы, он просто берет её извне и творит колдовство? Из-за этого возможности его весьма ограничены, так как нужно много тренироваться, чтобы научиться пропускать через себя как можно больше силы. Все колдуны делают именно так. Все учения построены на этом принципе. Но! В старых писаниях есть упоминания о людях, способных хранить силу внутри себя. Когда-то давно существовали колдуны, внутри которых имелась собственная сила, благодаря чему они могли пропускать через себя громадный объем внешней силы. В тех текстах я часто находил упоминания слова «мана». Именно так они называли эту внутреннюю силу. Я сейчас проверил тебя и могу сказать, что вот здесь, - Лазарус ткнул пальцем мне прямо в солнечное сплетение, - внутри тебя находится подобный огню шар, от которого веет большой силой.
Я нахмурилась. Слово «мана» мне было знакомо. Принципы местной магии я отлично помню. Как и сказал Лазарус, местные колдуны не способны удерживать в себе силу, они лишь могут ею воспользоваться.
Их тело испещрено мелкими силовыми каналами, с помощью которых они вытягивают силу извне. Чем больше колдун тренируется, тем сильнее расширяются эти каналы и тем большим объемом силы может оперировать колдун.
Втянутая сила внутри тела колдуна меняется нужным ему образом, а затем выпускается. Для ритуалов нужна одна сила, для заклинаний другая, а для варки колдовских лекарств совершенно иная. Вернее, сила одна и та же, но вот её направленность разная.
Именно поэтому чем старше колдун, тем он сильнее. Ребенок, пусть и наделенный силой колдовать, никогда не будет сильнее столетнего старца.
- Что вы еще знаете об этом? - спросила, неосознанно обхватывая себя руками.