— Еще бы, — хмыкнул Алексис. Он поймал взгляд Джоселин, но слова свои адресовал Рэнду. — Окажете ли вы мне честь, позволив танцевать с вашей женой?
Рэнд замялся.
— Видите ли, я обещала следующий танец и все остальные тоже своему мужу, — быстро проговорила Джоселин. Меньше всего ей хотелось танцевать с Алексисом — ведь это могло запросто разрушить все то, чего достигла герцогиня Роксборо.
— Дорогая, но вы не можете отказать ему, — твердо заявила герцогиня. — Кроме того, лучший способ победить сплетни — это встретить их лицом к лицу. Вы подарите этот танец принцу, а я — вашему очаровательному супругу. — Герцогиня повернулась к Рэнду. — Милорд?
— Конечно, ваша светлость. — В глазах Рэнда промелькнуло выражение безысходности, но, тем не менее, он галантно улыбнулся и повел герцогиню к танцевальному кругу. Джоселин и Алексис последовали за ними на расстоянии нескольких шагов. Оркестр снова заиграл вальс, и, как ни любила Джоселин этот танец, она решительно предпочла бы, чтобы какая-нибудь помеха отвлекла от нее Алексиса. Намерения авалонского принца могли оказаться самыми невинными, но Джоселин не видела причины доверять своему кавалеру, она слишком хорошо знала его коварство.
Алексис посмотрел на свою даму с улыбкой, но тон его был серьезен.
— Я должен поговорить с вами наедине.
— Это совершенно исключено. — Джоселин скрасила вежливой улыбкой свой категорический тон.
— Встретимся в библиотеке через четверть часа, — твердо сказал принц, сохраняя на лице любезное выражение.
— Кажется, мы уже пробовали ступить на этот путь, ваше высочество. Я не пойду по нему снова.
— И все-таки вы согласитесь, миледи, — проговорил он, не переставая улыбаться. — От этого зависит жизнь вашего мужа.
У Джоселин екнуло сердце, и она сбилась с шага, но тут же оправилась, молясь, чтобы никто ничего не заметил.
— Я вам не верю. Что вы хотите этим сказать?
— Объясню позже. А пока постарайтесь поверить мне на слово.
Невозможно было ошибиться в выражении его глаз. Выбора у Джоселин не оставалось. Теперь ей не избежать встречи с ним. Они дотанцевали вальс до конца в молчании. Джоселин и сама не знала, как сумела вести себя так, словно ничего не случилось, но, тем не менее, ей удалось безошибочно выполнить все положенные фигуры. Музыка прекратилась, и Алексис проводил ее назад к Рэнду и герцогине. Они обменялись еще несколькими вежливыми фразами, и Алексис покинул их.
— Редкого шарма мужчина, — пробормотала герцогиня. — Однако Томас говорит, что не доверяет ему, и я полагаю, сын прав. Что-то есть в нем такое… — Она пожала плечами. — Возможно, прирожденное высокомерие, свойственное людям, наделенным большой властью… Впрочем, полагаю, это не важно. Кажется, завтра он уезжает к себе на родину.
— Мне его будет очень недоставать, — пробормотал Рэнд и знаком подозвал проходящего мимо официанта с подносом, заставленным бокалами с шампанским, два бокала передал дамам, а один взял себе.
— Кстати, лорд Бомон, — начала герцогиня, — каково ваше мнение о…
Джоселин, не переставая вежливо улыбаться, напряженно пыталась сосредоточиться на содержании беседы.
«От этого зависит жизнь вашего мужа…» Она зябко передернула плечами, вспоминая выражение, с которым принц произнес эти слова. Даже если с его стороны это всего лишь уловка, чтобы заманить ее на свидание, в чем Джоселин, впрочем, сомневалась, она не смела рисковать. Необходимо было выяснить смысл зловещего замечания принца. В самом ли деле жизни Рэнда угрожала опасность?
— …Значит, этим летом мы непременно ожидаем вас в гости, — привлекли внимание Джоселин слова герцогини.
— Мы обязательно приедем, — кивнул Рэнд, и Джоселин осталось только догадываться, что было сказано до того.
— А сейчас я вас покину. Я заметила одну мою знакомую, с которой давно не встречалась. — Герцогиня понизила голос: — Злые языки утверждают, что она обожает перемывать косточки своим ближним, но это свойство может оказаться весьма полезным. Надо же кому-то поведать обществу, что герцог и герцогиня Роксборо чрезвычайно одобряют ваш брак.
— Спасибо, ваша светлость, — усмехнулся Рэнд.
— Не за что, — махнула рукой герцогиня. — Это меньшее, что я могу сделать. В самом деле все это довольно весело и даже доставляет мне удовольствие. Я искренне рада за вас. — Она снова взяла Джоселин за руки и, коснувшись щекой ее щеки, тихо произнесла: — Не знаю точно, что именно затевается, но будьте осторожны. И, дитя мое, постарайтесь выглядеть немного более беззаботной. — Леди выпрямилась, улыбнулась. — Спешу продолжать свой труд.
И исчезла в толпе гостей.
— Думаю, — медленно проговорил Рэнд, — что теперь после знакомства с матерью Томаса мне стал более понятен его характер.
— Какая она славная, — пробормотала Джоселин, надеясь, что Рэнд не так проницателен, как герцогиня, и не заметил перемены в ее настроении.
Он пытливо взглянул на нее.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Конечно. — Она заставила себя беспечно рассмеяться. — Хотя, боюсь, последние несколько дней отняли у меня сил больше, чем я предполагала. Я немного устала.
— И я. Хочешь, уйдем прямо сейчас?
— Нет! — возразила она чуть более горячо и поспешно, чем намеревалась. — Думаю, это будет выглядеть не слишком вежливо, ведь мы пришли сюда совсем недавно. Люди сразу заметят и решат…
— Они решат, — наклонился Рэнд к ней ниже, — что мне захотелось остаться со своей красавицей женой наедине. У себя дома. В своей постели. Или в ванне…
Джоселин рассмеялась.
— Слышать это из твоих уст — немалое искушение.
— Теперь нам можно будет вообще не покидать наших комнат, — размечтался Рэнд. — Еду слуги могут приносить на подносах. — Он вкрадчиво понизил голос: — И одеваться тоже незачем. Можно принимать посетителей, сидя в кровати, накинув на себя одеяла или простыни, как какой-нибудь порочный…
— Принц? — спросила она невинно.
— Вообще-то я хотел сказать — вождь дикого племени, — усмехнулся он. — Но подозреваю, что принц сюда тоже подходит. Хотя скажу тебе абсолютно серьезно — если мы когда-нибудь доберемся до дома, я смогу проспать не меньше недели напролет.
— Я тоже! — Как чудесно это звучало! Но и дому, и постели, и миру в душе придется подождать. Сейчас это казалось недосягаемой роскошью.
Несколько мгновений спустя Рэнд и Джоселин очутились в толпе доброжелателей. Теперь, когда герцогиня открыто выразила им свое полное одобрение, даже самые осторожные из знакомых были вынуждены подойти с поздравлениями, чтобы заодно разузнать пикантные подробности, которыми потом можно будет попотчевать своих друзей. Джоселин не представляла, как сумеет незамеченной ускользнуть от этих людей в нужное время, но твердо решила встретиться с Алексисом. Его последние слова прозвучали слишком зловеще, чтобы отмахнуться от них.
«От этого зависит жизнь вашего мужа…»
— Что вам нужно от меня, Алексис? — Джоселин затворила за собой библиотечную дверь в полной уверенности, что сумела покинуть бальный зал, никем не замеченная. Но долго задерживаться здесь она не собиралась. — В чем наконец дело?
Алексис отпил из бокала бренди и кивнул па графин, стоявший на маленьком сервировочном столике.
— Не желаете составить мне компанию, Джоселин? Это самое лучшее бренди, какое только есть у лорда Уэстерфилда.
— Нет. Я здесь по одной-единственной причине. — Она стиснула зубы и приложила все усилия, чтобы выглядеть деловито-хладнокровной, хотя больше всего ей сейчас хотелось закричать на этого надменного принца. — Что вы имели в виду, когда сказали, что жизнь Рэнда в опасности?
— Вы не вполне точно передаете мои слова, — пробормотал Алексис.
— Но впечатление они произвели именно такое. Я могу оставаться здесь всего несколько минут. А поскольку с любезностями мы, я полагаю, покончили, будьте добры объясниться.
— Хорошо. — Алексис выдержал эффектную паузу, отчего раздражение Джоселин усилилось. — Мне начать с самого начала?
— Ах пожалуйста, — резко сказала она.