— Привет, Борис Васильевич! Чуть не опоздал. Туман на улице чертовский! — У него был звонкий, почти мальчишеский голос.
Разглядывая веселого, уверенного в себе незнакомца, Валя не сразу увидела следователя Пивоварова. Ожидая, когда секретарь обкома обратит на него внимание, он нерешительно топтался у порога, потом вытянулся и по-военному представился:
— Пивоваров! Явился по вашему…
— Да, да, — прервал его Комаров, — проходите, пожалуйста, товарищ Пивоваров.
«Что это значит? Зачем он здесь?» — подумала Валя, с неприязнью глядя на одутловатое лицо следователя, который, видимо, ее не замечал.
Но еще более ее удивило появление отца. Кудрявцев направился было к Комарову. Но тут неожиданно встретился взглядом с Валей и в недоумении приподнял плечи. Валя сделала большие глаза: сама, мол, ничего не пойму.
— Садитесь, товарищи, садитесь, — приглашал Комаров к столу. — Знакомьтесь! Товарища Волобуева все, наверное, знают… Товарищ Пивоваров из Калининского райотдела милиции. Николай Константинович Кудрявцев из совнархоза… Бригадир с Энергостроя Воронин… А это Валя, комсомолка, студентка пединститута…
— Представляете себе, — приятным голосом снова заговорил Волобуев, обращаясь ко всем, — такой проклятый туман! Хоть впереди машины иди и дорогу водителю указывай. В трех метрах ни черта не видно. Вы только взгляните: молоко!
Все повернули головы к окну. Стекло будто замазали белой краской.
Голос Волобуева был неторопливым, выразительным, начальственно уверенным. Казалось, он, а не Комаров хозяйничал в этом кабинете. Кинув на стол свою папку, он подошел к тумбочке, на которой стояли сифон с газированной водой и стаканы, отбросил салфетку…
— На машине-то еще туда-сюда, — говорил он, прихлебывая из стакана пузырящуюся, шипящую воду, — а каково нашим монтажникам на высоковольтной.
Затем он с шумом отодвинул стул, сел и обвел присутствующих доброжелательным взглядом.
Комаров посмотрел на часы.
— Что ж, товарищи, начнем, — сказал он. — Если кто-нибудь хочет курить, пожалуйста.
Он вынул сигарету из лежавшей на столе пачки «Краснопресненских».
— Бросать пора, Борис Васильевич! — с шутливой укоризной заметил Волобуев. — Да и по чину не положено. Из высокого начальства, насколько мне известно, никто не курит. На президиум ЦК пригласят — что будешь делать со своим куревом? — Он заразительно рассмеялся.
— На президиуме — воздержусь, потерплю. Не так уж часто вызывают, — в тон ему ответил Комаров и закурил.
Пивоваров тоже достал сигарету, зажал ее в своих толстых губах, вынул из кармана зажигалку и в этот момент встретился взглядом с Валей. Видимо, только сейчас узнал: смешанное выражение испуга и недоумения отразилось на его лице. Он щелкнул зажигалкой. Огонек вспыхнул и погас. Пивоваров щелкнул второй раз, третий, четвертый…
— Все хорошо, что хорошо кончается, — добродушно заметил Комаров, следивший за тем, как Пивоваров наконец закурил. — Итак, давайте поговорим. В недалеком будущем бюро обкома собирается послушать доклад руководителей Энергостроя о движении ударников коммунистического труда…
Волобуев согласно кивнул головой и придвинул к себе папку.
— Вопрос серьезный, — продолжал Комаров, — нам хотелось бы хорошо к нему подготовиться. Как говорится, всесторонне изучить…
— Я должен сделать сообщение? — с готовностью спросил Волобуев.
— Нет, нет, — остановил его Комаров, — сообщение, доклад, все это еще впереди. Перед тем как поставить вопрос на бюро, мы, надеюсь, еще не раз встретимся. Наш сегодняшний разговор, так сказать, предварительный…
— Для такого разговора мы собрались здесь в несколько необычном составе, — заметил Волобуев, — я вижу представителя милиции…
— Почему же? — возразил Комаров. — Здесь присутствуют товарищи со строительства, из совнархоза, им и карты в руки. Что касается товарища из милиции, то и у него наверняка есть интересные наблюдения.
Валя заметила, что Волобуев вопросительно смотрит на нее, видимо недоумевая, почему оказалась здесь эта девушка, которую Комаров назвал студенткой.
— Итак, разговор без повестки дня. Поговорим о движении ударников коммунистического труда на Энергострое, если нет возражений, — продолжал Комаров. — Начнем с вас, товарищ Пивоваров.
— Несколько необычное начало, — с иронией сказал Волобуев.
— Зачем идти проторенной дорожкой, Иннокентий Гаврилович? — добродушно отозвался Комаров. — Целиной шагать иногда и ближе, и интересней… Итак, товарищ Пивоваров…