— Просто хочу узнать, что, чёрт возьми, она думала, произойдёт с их одеждой, — пробормотал Кэл.
— Я не думала, — сказала я, защищаясь.
— Очевидно, — пробормотал Алекс.
— Разве ты не должен меня бояться? И вообще, что ты здесь делаешь? — Должно быть, это самое большое количество оборотней на территории вампиров.
— Было решено, что IT-специалист может пригодиться, и откровенно говоря, ты больше не внушаешь страха.
— Я всё ещё могу высосать тебя досуха, зануда.
Оуэн появляется и прерывает нашу перебранку.
— Ты закончила, Мизери? Ты нужна мне на минутку.
Я молча последовала за ним вниз по лестнице, бросив последний взгляд на Алекса. Во время драки Оуэну немного досталось: фингал под глазом — любезность Вани, а может, того рыжеволосого охранника, который его сюда привёл. Судя по тому, как он себя держит, подозреваю, что вся его правая сторона тоже в синяках. Когда мы сворачиваем в тёмный коридор и оказываемся вне зоны слышимости, я тихо спрашиваю:
— Ты в порядке?
— Это я должен у тебя спросить.
Я обдумываю это. — Мне было бы легче, если бы я могла поговорить с Сереной.
— Она с рыжей. С девушкой, а не с парнем.
— С Джуно. Я знаю.
— Похоже, с превращением в зверя и обратно у неё пока возникают проблемы, и она всё ещё учится контролировать свои… хрен его знает, волчьи порывы. Рыжая забрала её на пробежку, чтобы…
— Знаю, — повторяю я, всё ещё беспокоясь. — И это не «превращение».
— Что ты имеешь в виду?
— Оборотни предпочитают термин «обращение».
Он смотрит на меня с таким видом, будто я зубрила в первом ряду и ору: «Учитель, спросите меня!». Затем он останавливается перед закрытой дверью.
— Я видел твоё лицо, когда вошёл в кабинет. Ты же думала, я собираюсь тебя кинуть, не так ли?
Я борюсь с желанием отвести взгляд. — Ты ведь пришёл держа моего мужа в плену.
— Это была его идея. Я позвонил ему примерно через час после того, как вы уехали — нам наконец удалось достать запись взлома в квартире Серены.
Вот почему Лоу ушёл после того, как мы… лучше не думать об этом.
— Дай угадаю — это был Мик.
Он кивает. — Я показал Лоу записи, и он сразу его узнал. Мизери, он просто взбесился.
— Да, Мик и Лоу давно знакомы…
— Нет, он взбесился, потому что знал, что ты с Миком. Я-то думал, что твой мужичок довольно уравновешенный парень, а на деле от него кровь стынет в жилах.
Я не стала отрицать это. — И что вы сделали?
— Оборотни всё ещё следили за губернатором, чтобы узнать, что он предпримет дальше, и он сделал звонок отцу. В тот момент стало ясно, что они вместе что-то замышляют, и Мик им помогает. Лоу велел мне позвонить отцу и солгать. История заключалась в том, что после того, как вы с Миком исчезли, Лоу связался со мной, чтобы найти тебя, думая, что я могу помочь, но вместо этого я взял его в плен. Остальное ты уже видела, — он подозрительно смотрит на меня. — Опять же, это была его идея.
— Я ничего не сказала…
— Я не собираюсь тебя кидать, Мизери.
Я киваю, чувствуя почти родство со своим близнецом. Это давно забытое, но знакомое чувство. — Как и я.
— Прекрасно, тогда, — он указывает на дверь. — Ты готова? — он не говорит, кто там внутри, но я уже знаю.
На Лоу пара джинсов, которые он, должно быть, где-то нашёл, и больше ничего. Он неторопливо повернулся к нам, когда мы вошли, но продолжил спокойно опираться на стену. В нескольких футах от него стоит стул, а к нему прикован вампир.
Отец.
Он весь в крови, в основном пурпурной, но, опять же, как и я. Как и Оуэн, и все остальные, кто был в кабинете во время бойни. Когда Алекс появился на месте происшествия, его первым вопросом ко мне было, не разжигает ли вся эта кровь мой аппетит. Как только мы вернёмся на территорию оборотней, я собираюсь размазать блинчик по внутренней стороне унитаза и спросить его о том же.
Если я когда-нибудь вернусь к оборотням.
Мы с Лоу встретились взглядами — всего на миг, но за этим мгновением скрывалось слишком многое. То, что происходит между нами, слишком взрывоопасно, чтобы не отвести взгляд сразу.
— Ты в порядке? — спрашивает он.
Нет. — Да. А ты?
— Да, — он имеет в виду «нет», но сейчас это неважно.
Отец сидит с завязанными глазами, наверное, чтобы какой-нибудь придурок не забрёл сюда и не поработил себя. Наушники, которые они на него надели, должно быть, шумоподавляющие, но он точно знает, кто в комнате, по одним только сердцебиениям и запаху крови. Его головорезов нет, как и его силы. Впервые во взрослой жизни он беззащитен. Я закрываю глаза и жду, чтобы меня захлестнули хоть какие-то чувства.