— Напишите, когда закончите гоняться за кротами, нюхать друг другу задницы или чем вы там занимаетесь, — кричу я им вслед. — Я еду к Лоу!
Его дом, как обычно, не заперт, но внутри непривычно пусто. Я стягиваю обувь и поднимаюсь по деревянной лестнице, размышляя, доставляют ли мне по-прежнему автоматически пакеты с кровью. Когда я снова увижу Ану? Воссоединятся ли когда-нибудь Серена с Искоркой/Сильвестром?
Мой желудок опускается, когда я вхожу в свою комнату. Она выглядит необитаемой, даже больше, чем когда я только сюда переехала. Мои безделушки, книги, фильмы и даже часть одежды снова сложены в коробки.
Мне здесь больше не рады. Меня выселяют.
Наверняка есть причина. Лоу просто так не выгнал бы тебя.
Но я не могу заставить себя не переживать. В груди неприятно тянет, и даже если меня не выгоняют напрямую, меня всё равно постепенно отталкивают. Я выполнила свою задачу, и…
— Мизери?
Я оборачиваюсь, и моё сердце замирает.
Лоу. Смотрит на меня в тёплом свете потолочного освещения. Не то чтобы улыбается, но на его лице расцветает радость от того, что видит меня. На нём кожаная куртка, руки по бокам, немного напряжены. Словно он сознательно их там держит.
— Привет.
— Привет, — отвечаю я с улыбкой. Он улыбается в ответ. Затем наступает молчание, достаточно долгое, чтобы я вспомнила наш последний разговор наедине.
Слишком долго.
— Я не была уверена, могу ли я… Надеюсь, я не вторгаюсь?
— Вторгаешься? — его радость от встречи сменяется замешательством, которое затем переходит в суровое понимание. — Ты живёшь здесь.
Я не спрашиваю: «Живу ли?», потому что это прозвучало бы неуверенно, плаксиво и, возможно, немного пассивно-агрессивно, а я только что вспомнила, что я не такая. По крайней мере, не с Лоу.
— Я подвезла Серену, и мне кажется, было бы здорово, если бы она и Ана смогли встретиться. Это могло бы пойти на пользу Серене, и наоборот. Сомневаюсь, что они единственные полу-оборотни, но…
— Насколько нам известно.
Я киваю. — Ты не возражаешь?
Он чешет челюсть. Его борода сейчас длиннее, чем когда-либо за все то время, что я его знаю. Какими были для него эти последние несколько дней?
— Я планирую рассказать Ане о её родителях, как только Коэн привезёт её обратно. Я собирался отложить этот разговор на потом, но слишком много людей уже знают, и я не хочу, чтобы она узнала об этом от кого-то другого. После этого я был бы рад, чтобы она встретилась с Сереной. И, конечно, Серена всегда желанный гость среди нас. Она часть нашей стаи, если она этого хочет. Я поручил Джуно навещать её, пока меня не было, но теперь, когда я вернулся, я организую встречу, чтобы все объяснить.
— Вернулся?
— Разбирался с Эмери.
Мои глаза расширяются. — Ого?
Он тихо смеётся и прислоняется плечом к двери. — Именно.
— Мы подозревали не того оборотня, не так ли?
— В том, что касается Аны. У нас наконец-то достаточно доказательств, чтобы привлечь Эмери к ответственности за действия Лоялистов, включая взрыв в школе три месяца назад. Я ездил сообщить ей, что будет трибунал. Но что касается моей сестры… — выражение его лица мрачнеет. — Это не её вина, если я решил поверить Мику.
— Вы нашли его сына?
— Да. Они вместе, под усиленной охраной. Пока не знаю, что буду делать, — он сжимает губы.
— Мне правда жаль, Лоу, — говорю я сдавленным голосом. — Я знаю, как сильно ты ему доверял.
— С любым другим оборотнем я бы понял, что он мне лжёт. Но Мик… его запах сильно изменился. Он стал кислым, горьким и подавляющим, но я решил, что это горе. Потеря пары и сына может повлиять на любого.
Я делаю шаг ближе, желая утешить его, не совсем понимая, как. В конце концов, я просто повторяю совершенно неадекватное «Мне жаль». Я пытаюсь продолжить, распутать клубок слов, который так плотно давит мне на живот, но звук умирает у меня на губах. Я оцепенела, неспособна говорить связно.
— Это на тебя не похоже, — говорит он с тонкой улыбкой.
— Что не похоже?
— Не говорить прямо то, что думаешь.
— Верно. Да, — волна раздражения накатывает на меня. Я переминаюсь с ноги на ногу, чтобы её отогнать. — Было легче быть честной с тобой, когда я думала, что ты тоже честен со мной.
Он хмурится. — Ты можешь быть со мной честна, Мизери. Всегда.