— Только если они, типа, очень горячие.
— Но вы же, ребята, ненавидите чеснок?
Я пожала плечами. — Мы вообще не едим еду, так что… наверное?
— И сколько ты людей убила?
— Ноль, — сказала я, потрясённая. — А сколько людей убила ты?
— Эй, я — человек.
— Люди всё время убивают.
— Да, но косвенно. Делая медицинскую страховку слишком дорогой или упорно выступая против контроля над оружием. Вы же высасываете людей досуха, чтобы выжить?
Я фыркнула. — Пить прямо из человека довольно мерзко, и никто этого не делает. — Это была маленькая ложь, но тогда я не понимала, зачем. Всё, что я знала, так это то, что несколькими годами ранее мы с Оуэном вошли в библиотеку и застали отца, вцепившегося в шею советницы Селамио. Оуэн, который был более смышлёным и не таким изгоем в обществе, закрыл мне глаза рукой и настоял на том, что эта травма замедлит наше развитие. Правда, он так и не объяснил причины. — К тому же, до банков крови рукой подать. Так что нам не нужно причинять вреда людям.
Мне стало интересно, связано ли это больше с тем, что убийство кого-то было бы очень утомительной работой, со всеми этими метаниями, закапыванием трупа и потенциальным появлением полиции посреди дня, когда всё, чего мы хотим, это забиться в тёмное место.
— А что насчёт приглашения?
— Чего?
— Чтобы войти в комнату, тебя ведь должны пригласить, верно?
Я покачала головой, возненавидев её разочарованный взгляд. Она была забавной, прямой и немного странной, что делало её одновременно крутой и доступной. Мне было десять, и она уже нравилась мне больше, чем кто-либо из тех, кого я когда-либо встречала.
— Ты можешь хотя бы мысли читать? О чём я думаю?
— М-м-м… — я почесала нос. — О той книге, которая тебе нравится. Про ведьм?
— Нечестно, я всегда думаю об этой книге. О каком числе я думаю?
— Э… семь?
Она ахнула. — Мизери!
— Я угадала? — Офигеть!
— Нет! Я загадала триста пятьдесят шесть. Что ещё ложь?
Дело в том, что люди, оборотни и вампиры хоть и разные виды, но мы тесно связаны. То, что нас отличает, меньше связано с оккультизмом, а больше со спонтанными генетическими мутациями, произошедшими тысячи лет назад. И, конечно, с ценностями, которые мы выработали в ответ. Потеря пуринового основания здесь, перестановка атома водорода там, и вуаля: вампиры питаются исключительно кровью, боятся солнца и постоянно балансируют на грани вымирания; оборотни быстрее, более (предполагаю) волосатые и поклоняются насилию. Но никто из нас не может взмахнуть волшебной палочкой и поднять шестидесятикилограммовый чемодан на полку, узнать заранее номера лотереи «Powerball» или превратиться в летучих мышей.
В любом случае, вампиры не могут. Я недостаточно знаю об оборотнях, чтобы обижаться за них.
— Никаких ритуалов наречения, — говорю я губернатору. — Просто вмешивающийся Совет. Никто не хочет, чтобы в одном классе было пять Мэдисонов, — я выдерживаю паузу. — Кроме того, это казалось уместным, учитывая, что я убила свою мать.
Он колеблется, не зная, как реагировать, а затем нервно смеётся. — А. Ну, хорошо. Но всё равно, как имя, оно очень… — он оглядывается по сторонам, словно ища подходящее слово.
О, ладно. — Унылое?
Он указывает на меня пальцем, изображая пистолет, и я вздрагиваю, то ли оттого, что ненавижу его, то ли оттого, что становится слишком холодно для моих вампирских нужд, а на мне кружевной комбинезон.
Собрание можно было назвать «вечеринкой» только с большой натяжкой. Примерно через час я решила, что с меня хватит. Если мой муж — да, муж, который чуть не убил меня у алтаря супружеского блаженства из-за моего запаха — может где-то там обсуждать важные вопросы с моим отцом, то и я могу улизнуть.
Я поднялась на балкон мезонина, чтобы побыть одной. К несчастью, губернатору пришла в голову та же мысль, правда, он притащил с собой целый ворох проблем в виде выпивки. Он решил составить мне компанию — душераздирающее зрелище — и, похоже, горит желанием поговорить — чёртово бедствие. Его взгляд то и дело блуждает к столику Мэдди Гарсиа, словно он пытается испепелить её взглядом перед инаугурацией в следующем месяце. Наверное, мне стоило бы разделить его неприязнь к новоизбранному губернатору-человеку, ведь именно из-за её политики этот брак по расчёту стал необходим. Но я не могу не восхищаться тем, как ловко она избегает моего отца. Безусловно, умная женщина. В отличие от мямлящего придурка рядом со мной.