— А как насчёт отца невесты?
Он вздыхает. — Ты всегда была излишне непокорной.
Мои недостатки ни от кого не скроешь.
— Назад дороги нет, Мизери, — добавляет он беззлобно. — После завершения обряда обручения ты станешь его женой. (прим. пер.: данный обряд подразумевает собой связывание шнуром, лентой или тканью скреплённые руки пары, таким образом символизируя их обязательства друг перед другом)
— Знаю, — меня не нужно успокаивать или подбадривать. Я была непоколебима в своей приверженности этому альянсу. Как и не склонна к панике, страху или внезапным переменам чувств. — Я уже делала это раньше, помнишь?
Он изучал меня несколько мгновений, пока не открыли двери в то, что осталось от моей жизни.
Это идеальная ночь для проведения церемонии на открытом воздухе: гирлянды, лёгкий ветерок, мерцающие звёзды. Я делаю глубокий вдох, задерживаю его и слушаю свадебный марш Мендельсона в исполнении струнного квартета. Согласно сообщениям энергичной организаторши свадеб, которая закидывала мой телефон ссылками, по которым я не переходила, альтист является членом филармонии у людей. «Входит в тройку лучших в мире», — написала она мне, добавив больше восклицательных знаков, чем я использовала во всех своих сообщениях с рождения. Должна признать, звучит неплохо. Даже несмотря на то, что гости растерянно оглядываются по сторонам, не понимая, что делать, пока перегруженный работой сотрудник не показывает им жестом, чтобы они встали.
В этом нет их вины. Свадебные церемонии, начиная с века эдак назад, стали исключительно человеческой традицией. Вампирское общество вышло за рамки моногамии, а оборотни… понятия не имею, что у них там происходит, поскольку я никогда даже не была в присутствии одного из них.
А если бы и была, то меня бы уже не было в живых.
— Пойдём, — отец хватает меня под локоть, и мы начинаем идти к алтарю.
Лица гостей со стороны невесты знакомы, но смутно. Море стройных фигур, немигающие сиреневые глаза, острые уши. Сомкнутые губы, прикрывающие клыки, и наполовину жалостливые, но в основном брезгливые взгляды. Я замечаю нескольких членов из ближайшего окружения отца, советников, которых я не видела с детства; могущественные семьи и их отпрысков, большинство из которых лебезили перед Оуэном и издевались надо мной, когда мы были детьми. Никого из присутствующих нельзя было бы даже отдалённо назвать другом, но в защиту того, кто составлял список гостей, моё отсутствие значимых отношений, должно быть, стало небольшой проблемой при заполнении мест.
А ещё есть сторона жениха. Та, от которой исходит жар, чуждый моему виду. Та, что желает моей смерти.
Кровь оборотней несётся по венам быстрее, громче, её запах медный и незнакомый. Они выше вампиров, сильнее вампиров, быстрее вампиров, и никто из них, похоже, не в восторге от идеи, что их Альфа женится на одной из нас. Их губы презрительно кривятся, когда они смотрят на меня, вызывающе, злобно. Их ненависть настолько сильна, что я чувствую её привкус на своём нёбе.
Я их не виню. Я никого не виню за то, что они не хотят быть здесь. Я даже не виню за шёпот, ехидные комментарии или тот факт, что половина гостей здесь так и не поняли, что звук разносится дальше, чем кто-то из них думает.
— …целых десять лет она была Залогом у людей, а теперь это?
— Спорим, ей нравится внимание…
— …остроухая кровопийца…
— Ей и двух недель не протянуть.
— Скорее двух часов, если эти животные…
— …либо раз и навсегда стабилизируют ситуацию в регионе, либо снова развяжут полномасштабную войну…
— …думаешь, они действительно будут трахаться сегодня ночью?
У меня нет друзей слева, а справа только враги. Поэтому я беру себя в руки и смотрю прямо перед собой.
На моего будущего мужа.
Он стоит в конце прохода, спиной ко мне, слушая кого-то, кто шепчет ему на ухо — возможно, своего шафера. Я не могу разглядеть его лицо, но знаю, чего ожидать исходя из фотографии, которую мне дали несколько недель назад: красивый, поразительный, неулыбчивый. Волосы у него короткие, насыщенного каштанового цвета, стриженные «под ёжик», черный костюм идеально сидит на его широких плечах. Он единственный мужчина без галстука, и при этом ему удаётся выглядеть элегантно.
Может, у нас общий стилист. Неплохое начало для брака, я полагаю.
— Будь осторожна с ним, — шепчет отец, губы едва шевелятся. — Он очень опасен. Не перечь ему.